Лётчик-ас кожедуб иван никитович — трижды герой ссср. подвиги и личная жизнь. Советский ас иван кожедуб, две стороны одной медали

ВВС США уже устанавливали «границы воздушного влияния» в 1945 году.

Недавний инцидент в сирийском небе, когда американский F-22 попытался «перехватить» российские штурмовики, прикрывавшие гуманитарную колонну, но вынужден был ретироваться от подоспевшего Су-35, вызывает исторические ассоциации с теми временами, когда ВВС США также пытались навязать нашей стране «зоны американского воздушного влияния».

Это имело место в конце Второй мировой войны, когда наши страны сражались против одного врага. Впрочем, борьба США с общим врагом была весьма неоднозначна – проходили тайные переговоры американцев с нацистами (первые контакты начались еще в 1943), имевшие целью не только сепаратный мир, но и совместное с гитлеровцами противостояние «красной угрозе».

Как сейчас из оставшихся в живых террористов американцы создают «новую сирийскую армию», так и в 1945 году союзники из пленных солдат вермахта и ваффен-СС формировали ударные части для войны против Советского Союза.

Впрочем, вернемся в воздушное пространство охваченной войной и ждущей освобождения Европы. Воздушные инциденты с участием американской авиации начались со второй половины 1944 года. Причем есть все основания полагать, что эти ситуации, виновниками которых всегда выступали наши союзники, были не случайными эпизодами friendly fire («дружественного огня»), обычными на войне, а результатами стремления американских ВВС показать, кто хозяин в небе Европы.

Бой над Нишем

Широкую известность получил случай, когда сорок американских тяжелых истребителей «Лайтингов» нанесли удар по штабу 6-го гвардейского стрелкового корпуса и аэродрому 866-го истребительного авиаполка в окрестностях югославского города Ниш .

Жертвами этого предательского выпада стали командир корпуса Герой Советского Союза Григорий Котов и еще 30 человек. Кроме того, были уничтожены два наших самолета и сожжено полтора десятка автомобилей. Сумевшие взлететь наши пилоты обратили американцев в бегство, сбив четыре самолета.

В их обломках были обнаружены карты, на которых уже освобожденный, и находящийся под контролем советских войск Ниш был обозначен как цель. Что полностью показывает несостоятельность американских оправданий о «потере курса». Другим косвенным свидетельством намеренности действий американцев говорит то, что удар был нанесен 7 ноября 1944 года.

О преднамеренности американских провокаций свидетельствовал и маршал Советского Союза Георгий Жуков , указав в своих мемуарах, что командующий американскими ВВС Спаатс вызывающе отказался обсуждать с ним порядок полетов над советской зоной. Он заявил, что «американская авиация всюду летала и будет летать без всяких ограничений».

Кому огня? Мне?!

Можно предположить, что большинство американских провокаций, приведших к воздушным столкновениям, остались неизвестными. По понятным причинам эти факты советские источники в тот момент не стремились афишировать.

Однако известно, как американские пилоты в небе над Берлином попытались, выражаясь современным языком, «перехватить» советский истребитель, пилотируемый легендарным русским летчиком Иваном Кожедубом.

Впоследствии маршал авиации рассказал, как это было. 17 апреля 1945 года , встретив в воздухе стратегические бомбардировщики «Летающие крепости» союзников, он заградительной очередью отогнал от них пару «мессершмиттов», но через секунду сам был атакован американскими истребителями прикрытия.

«Кому огня? Мне?! – с возмущением вспоминал Кожедуб полвека спустя. – Очередь была длинной, с большой, в километр, дистанции, с яркими, в отличие от наших и немецких трассирующими снарядами. Из-за большого расстояния было видно, как конец очереди загибается вниз. Я перевернулся и, быстро сблизившись, атаковал крайнего американца (по количеству истребителей в эскорте я уже понял кто это) – в фюзеляже у него что-то взорвалось, он сильно запарил и пошел со снижением в сторону наших войск. Полупетлей выполнив боевой разворот, с перевернутого положения, я атаковал следующего. Мои снаряды легли очень удачно – самолет взорвался в воздухе...

Когда напряжение боя спало, настроение у меня было совсем не победным – я ведь уже успел разглядеть белые звезды на крыльях и фюзеляжах.

«Устроят мне... по первое число » – думал я, сажая машину. Но все обошлось. В кабине «Мустанга», приземлившегося на нашей территории, сидел здоровенный негр. На вопрос подоспевших к нему ребят, кто его сбил (вернее, когда этот вопрос смогли перевести) он отвечал: «Фокке-Вульф» с красным носом...

Не думаю, что он подыгрывал; не научились еще тогда союзники смотреть в оба... Когда проявили пленки ФКП, главные моменты боя оказались зафиксированы на них очень четко. Пленки смотрело и командование полка, и дивизии, и корпуса.

Командир дивизии Савицкий , в оперативное подчинение которому мы тогда входили, после просмотра сказал: «Эти победы – в счет будущей войны» . А Павел Федорович Чупиков , наш комполка, вскоре отдал мне эти пленки со словами: «Забери их себе, Иван, и никому не показывай».

«Союзнические» действия американцев не оставляли у советских офицеров сомнений в том, что война с ними неизбежна и является лишь вопросом времени.

Охота на «Мустангов» и «Летающие крепости»

Следующий бой Ивана Кожедуба с американскими пилотами состоялся уже через пять дней, когда его вновь атаковала пара «Мустангов». Одному американцу удалось выпрыгнуть с парашютом из подбитой машины, второй сгорел вместе с истребителем, взорвавшимся в воздухе.

Последний бой Кожедуба с союзниками состоялся накануне Дня Победы, когда советский ас помешал целой эскадрилье Boeing B-17 Flying Fortress прорваться в воздушное пространство советской оккупационной зоны .

«Летающие крепости» с максимальной бомбовой загрузкой перли напролом, игнорируя радиозапросы и предупредительные выстрелы, и, чтобы их развернуть, советскому летчику пришлось сбить одного за другим три четырехмоторных гиганта.

Впрочем, личный «американский счет» будущего маршала на этом завершился. Когда Кожедуб через несколько лет, уже будучи генерал-майором, командовал одной из дивизий 64-го авиакорпуса, защищавшей небо КНДР от американских агрессоров, он лично в боях не участвовал.

Директивой МО СССР ему это было запрещено. 264 американских самолета были сбиты его подчиненными. Наши деды и прадеды прекрасно знали, как поступать с американскими «перехватчиками». И надо надеяться, что это искусство их внуки не утратили…

СПРАВКА:

Иван Никитович Кожедуб – один из лучших летчиков советского времени. Он прошел Великую Отечественную войну, и ни разу не был сбит, приводя истребитель на аэродром в любом состоянии. Подвиг Кожедуба – это десятки сбытых самолетов противника и сотни боевых полетов. Он является трижды Героем Советского Союза.

Совершил 330 боевых вылетов. Иван Кожедуб родился 08 июня 1920 года в селе Ображиевка (сейчас Сумская область Украины)

(Официальная дата его рождения, 8 июня 1920 года, неточна, настоящая дата – 6 июля 1922 года. Эти приписанные два года были нужны Ивану, чтобы поступить в техникум).

Получив среднее образование, в 1934 году поступил в химико-технологический техникум города Шосток , при котором был аэроклуб, в который и вступил юноша.

Началась Великая Отечественная война и Ивана Никитовича, как члена аиашколы эвакуировали в Казахстан и вскоре присвоили звание старшего сержанта. В ноябре 1942 г. его откомандировали в 240-й истребительный авиационный полк, находящийся в г. Иваново . Оттуда в марте 1943 г. Кожедуба направили на Воронежский фронт. Первый боевой вылет Ивана Кожедуба был не очень удачным, так как его истребитель Ла-5 сначала обстрелял пушечной очередью немецкий Мессершмитт, а затем (по ошибке) советские зенитчики (попало два снаряда). Несмотря на повреждения, Кожедубу удалось посадить истребитель.

До февраля 1944 года он совершил 146 вылетов и уничтожил 20 немецких самолетов. За это его удостоили звания Героя Советского Союза. В августе 1944 года герою вручили вторую медаль «Золотая Звезда» за 48 сбитых машины противника и 256 вылетов. А к концу войны имел на своем счету уже 62 уничтоженных в воздухе противника . Сбитые американские самолеты в его официальный послужной список не включали.

Однажды во время воздушного боя на истребителе Ла-7, который проходил над территорией противника, самолет Кожедуба был подбит. На машине заглох двигатель и Иван Кожедуб, чтобы не сдаваться в плен немцам, выбрал для себя на земле цель и начал на нее пикировать. Когда до земли оставалось совсем немного, двигатель истребителя неожиданно снова заработал и Кожедуб смог вывести машину из пикирования и благополучно вернулся на аэродром.

Третью «Золотую Звезду» Иван Никитович Кожедуб получил уже после войны 18 августа 1945 года за высокое воинское мастерство, личное мужество и отвагу.

Среди сбитых Иваном Кожедубом вражеских самолетов были:

21 истребитель FW-190;

18 истребителей Ме-109;

18 бомбардировщиков Ju-87;

3 штурмовика Hs-129;

2 бомбардировщика He-111;

1 истребитель PZL P-24 (румынский);

1 реактивный самолёт Ме-262.

Во время войны в Корее командовал 324-й истребительной авиационной дивизией (324-й иад) в составе 64-го истребительного авиационного корпуса.

По официальной версии, Иван Никитович не участвовал в воздушных боях над Кореей (было строго запрещено командованием). И лишь спустя много лет китайские друзья Кожедуба, рассказали его сыну, что советский ас, тем не менее, лично уменьшил список самолетов США на 17 машин. Вообще за все время Корейского конфликта американская авиация недосчиталась 264 самолета.

В 1964–1971 – заместитель командующего ВВС Московского военного округа. С 1971 служил в центральном аппарате ВВС, а с 1978 года – в Группе генеральных инспекторов Министерства Обороны СССР. В 1970 году Кожедубу присвоено звание генерал-полковника авиации. А в 1985 году И. Н. Кожедубу присвоено воинское звание Маршал авиации.

Избирался депутатом Верховного Совета СССР II–V созывов, народным депутатом СССР.

Вечная память герою!

Иван Никитич Кожедуб

Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях , постоянно проводящихся на сайте «Ключи познания». Все Конференции – открытые и совершенно безплатные . Приглашаем всех просыпающихся и интересующихся…

Подпишитесь на нас

Под занавес Второй Мировой войны лучшему асу СССР пришлось дважды дать урок летного мастерства зарвавшимся "союзникам".

Кожедуб пополнил свой боевой счёт двумя американскими истребителями Ф-51 "Мустанг", которые по ошибке попытались атаковать его над Берлином, но были немедленно сбиты при отражении атаки. Как рассказывал мне сам Иван Никитович, 17 апреля 1945 года, встретив в воздухе "Летающие крепости" союзников, он заградительной очередью отогнал от них пару "мессершмиттов", но через секунду сам был атакован американскими истребителями прикрытия.

"Кому огня? Мне?! - с возмущением вспоминал Кожедуб полвека спустя. - Очередь была длинной, с большой, в километр, дистанции, с яркими, в отличие от наших и немецких трассирующими снарядами. Из-за большого расстояния было видно, как конец очереди загибается вниз. Я перевернулся и, быстро сблизившись, атаковал крайнего американца (по количеству истребителей в эскорте я уже понял кто это) - в фюзеляже у него что-то взорвалось, он сильно запарил и пошёл со снижением в сторону наших войск. Полупетлёй выполнив боевой разворот, с перевёрнутого положения, я атаковал следующего. Мои снаряды легли очень удачно - самолёт взорвался в воздухе...

Когда напряжение боя спало, настроение у меня было совсем не победным - я ведь уже успел разглядеть белые звёзды на крыльях и фюзеляжах. "Устроят мне... по первое число" - думал я, сажая машину. Но всё обошлось В кабине "Мустанга", приземлившегося на нашей территории, сидел здоровенный негр. На вопрос подоспевших к нему ребят, кто его сбил (вернее, когда этот вопрос смогли перевести) он отвечал: "Фокке-Вульф" с красным носом... Не думаю, что он подыгрывал; не научились ещё тогда союзники смотреть в оба...

Когда проявили плёнки ФКП, главные моменты боя оказались зафиксированы на них очень чётко. Плёнки смотрело и командование полка, и дивизии, и корпуса. Командир дивизии Савицкий, в оперативное подчинение которому мы тогда входили, после просмотра сказал: "Эти победы - в счёт будущей войны". А Павел Фёдорович Чупиков, наш комполка, вскоре отдал мне эти плёнки со словами: "Забери их себе, Иван, и никому не показывай".

Начавшиеся во второй половине 1944 года столкновения между советскими и американскими авиагруппами отнюдь не были следствием традиционной для любой войны неразберихи. Уже тогда Штаты считали весь европейский континент своей зоной влияния. Однажды командующий американскими ВВС Спаатс даже демонстративно отказался обсуждать с маршалом Жуковым порядок полетов над советской зоной, нахально заявив, что "американская авиация всюду летала, и летала без всяких ограничений". (Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления. М., 1971. С.670).

Демонстрируя свое право летать где угодно, штатовское командование заодно проверяло наших "на вшивость", а также отрабатывало методы тотального воздушного террора, ставшие визитной карточкой американской авиации в последующие десятилетия. Мало кому известно, что наряду с бессмысленным с военной точки зрения уничтожением жилых кварталов немецких и японских городов янки не менее свирепо бомбили Югославию. Начало воздушному геноциду положила "кровавая Пасха" 16 апреля 1944 года. В этот день целая авиадивизия тяжелых бомбардировщиков с характерным названием "Либерейтор" ("Освободитель") обрушила на югославские города тысячи бомб, от которых только в Белграде погибло 1 тыс 160 человек. Всего таких налетов было девять, а через 45 лет , как известно, повторилась. И чтобы подчеркнуть сознательный выбор даты ударов, падающие на Белград бомбы украсила надпись "Счастливой Пасхи!".

Летавший над Германией заместитель командира 176-го гвардейского истребительного авиаполка 25-летний майор Кожедуб сталкивался с обнаглевшими "союзниками" дважды. Сначала 22 апреля 1945 года его машину атаковала пара американских истребителей типа "Мустанг", но вскоре им пришлось горько пожалеть о своей наглости. Не прошло и двух минут, как один из "Мустангов" разлетелся на куски, а пилот второго еле успел выпрыгнуть с парашютом.

Еще более жаркий бой с американцами Кожедуб выдержал перед самым Днем Победы, когда эскадрилья нагруженных под завязку бомбовозов типа "Летающая крепость", игнорируя предупредительные выстрелы, вошла в пространство советской оккупационной зоны. Вогнав в землю три многомоторных гиганта, майор обратил в бегство остальных, но включить их в официальный список своих побед ему не позволили. Командир полка Павел Чупиков лишь пошутил, что с американцами подраться придется очень скоро, и в первый же день следующей войны их сбитые машины припишут на его счет задним числом.

Однако и когда уже командующий одной из дивизий 64-го авиакорпуса генерал-майор Кожедуб атаковал штатовские эскадрильи, расчищавшие дорогу "миротворцам" ООН в Корее, новые звезды на его самолете так и не появились. Москва категорически запретила комдиву участвовать в боях, и потому все 264 уничтоженные самолета врага следует отнести на счет учеников Ивана Никитича.

в Избранное в Избранном из Избранного 0

Коллеги, вот обнаружил на сайте военного обозрения topwar.ru статью про то как Иван Кожедуб во время ВОВ сбивал самолеты союзников. Честно говоря сам об этом я узнал первый раз.В своих мемуарах сам Кожедуб об этом не писал.

На военном обозрении данная статья так же является перепечаткой с другого сайта http://www.webpark.ru/.

Под занавес Второй Мировой войны лучшему асу СССР пришлось дважды дать урок летного мастерства зарвавшимся "союзникам".



Кожедуб пополнил свой боевой счёт двумя американскими истребителями Ф-51 "Мустанг", которые по ошибке попытались атаковать его над Берлином, но были немедленно сбиты при отражении атаки. Как рассказывал мне сам Иван Никитович, 17 апреля 1945 года, встретив в воздухе "Летающие крепости" союзников, он заградительной очередью отогнал от них пару "мессершмиттов", но через секунду сам был атакован американскими истребителями прикрытия.

"Кому огня? Мне?! - с возмущением вспоминал Кожедуб полвека спустя. - Очередь была длинной, с большой, в километр, дистанции, с яркими , в отличие от наших и немецких трассирующими снарядами. Из-за большого расстояния было видно, как конец очереди загибается вниз. Я перевернулся и, быстро сблизившись, атаковал крайнего американца (по количеству истребителей в эскорте я уже понял кто это) - в фюзеляже у него что-то взорвалось, он сильно запарил и пошёл со снижением в сторону наших войск. Полупетлёй выполнив боевой разворот, с перевёрнутого положения, я атаковал следующего. Мои снаряды легли очень удачно - самолёт взорвался в воздухе…

Когда напряжение боя спало, настроение у меня было совсем не победным - я ведь уже успел разглядеть белые звёзды на крыльях и фюзеляжах. "Устроят мне… по первое число" - думал я, сажая машину. Но всё обошлось В кабине "Мустанга", приземлившегося на нашей территории, сидел здоровенный негр. На вопрос подоспевших к нему ребят, кто его сбил (вернее, когда этот вопрос смогли перевести) он отвечал: "Фокке-Вульф" с красным носом… Не думаю, что он подыгрывал; не научились ещё тогда союзники смотреть в оба…



Когда проявили плёнки ФКП, главные моменты боя оказались зафиксированы на них очень чётко. Плёнки смотрело и командование полка, и дивизии, и корпуса . Командир дивизии Савицкий, в оперативное подчинение которому мы тогда входили, после просмотра сказал: "Эти победы - в счёт будущей войны". А Павел Фёдорович Чупиков, наш комполка, вскоре отдал мне эти плёнки со словами: "Забери их себе, Иван, и никому не показывай".

Кадры ФКП с Ла-7 Кожедуба, запечатлевшие последние секунды полета американского "Мустанга", опрометчиво атаковавшего советского аса в берлинском небе 17 апреля 1945 г.

Хотя на фронт будущий маршал авиации Иван Никитич Кожедуб попал лишь в 1943-м, его боевой счет выглядит впечатляюще. За два года – 366 вылетов на задание, 120 воздушных боев и 62 сбитых немецких самолета, при том, что самого Кожедуба не сбивали на разу. Более того, из публикаций последних лет видно, что реальный список побед советского аса еще внушительнее. Порочные принципы "социалистического коллективизма" зачастую вынуждали лучших летчиков делиться своими победами с менее способными товарищами, и в результате на фюзеляже истребителя Ла-7 под номером 27 оказалось куда меньше красных звездочек, чем полагалось. Об этом писали и однополчанин Ивана Никитича, прославленный летчик-испытатель Александр Щербаков, и ряд других авторов, однако по настоящему серьезных исследований тема пока не дождалась. Тем не менее, согласно некоторым данным, Кожедуб сбил не 62, а целых 107 вражеских самолетов, пять из которых принадлежали военно-воздушным силам США.



Начавшиеся во второй половине 1944 года столкновения между советскими и американскими авиагруппами отнюдь не были следствием традиционной для любой войны неразберихи. Уже тогда Штаты считали весь европейский континент своей зоной влияния. Однажды командующий американскими ВВС Спаатс даже демонстративно отказался обсуждать с маршалом Жуковым порядок полетов над советской зоной, нахально заявив, что "американская авиация всюду летала, и летала без всяких ограничений". (Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления. М., 1971. С.670).

Демонстрируя свое право летать где угодно, штатовское командование заодно проверяло наших "на вшивость", а также отрабатывало методы тотального воздушного террора, ставшие визитной карточкой американской авиации в последующие десятилетия. Мало кому известно, что наряду с бессмысленным с военной точки зрения уничтожением жилых кварталов немецких и японских городов янки не менее свирепо бомбили Югославию. Начало воздушному геноциду положила "кровавая Пасха" 16 апреля 1944 года. В этот день целая авиадивизия тяжелых бомбардировщиков с характерным названием "Либерейтор" ("Освободитель") обрушила на югославские города тысячи бомб, от которых только в Белграде погибло 1 тыс 160 человек. Всего таких налетов было девять, а через 45 лет история, как известно, повторилась. И чтобы подчеркнуть сознательный выбор даты ударов, падающие на Белград бомбы украсила надпись "Счастливой Пасхи!".

Ну, а для первой атаки на Красную Армию четыре десятка тяжелых американских истребителя "Лайтнинг" выбрали тоже символическую дату – 7 ноября 1944 года. В результате штурмовки штаба 6 гвардейского стрелкового корпуса и аэродрома 866-го истребительного авиаполка у города Ниш погибли командир корпуса Герой Советского Союза Григорий Котов и еще 30 человек. Кроме того, были уничтожены два наших самолета и сожжено полтора десятка автомобилей. Лишь когда взлетевшие советские истребители в свою очередь сбили нескольких стервятников, остальные обратились в бегство. Впоследствии свидетель этого боя, летчик Борис Смирнов писал в своих мемуарах, что на карте, найденной в обломках одного из сбитых "Лайтнингов", Ниш был обозначен как воздушная цель. После чего официальной американской версии о потере курса уже мало кто верил.



Летавший над Германией заместитель командира 176-го гвардейского истребительного авиаполка 25-летний майор Кожедуб сталкивался с обнаглевшими "союзниками" дважды. Сначала 22 апреля 1945 года его машину атаковала пара американских истребителей типа "Мустанг", но вскоре им пришлось горько пожалеть о своей наглости. Не прошло и двух минут, как один из "Мустангов" разлетелся на куски, а пилот второго еле успел выпрыгнуть с парашютом.

Еще более жаркий бой с американцами Кожедуб выдержал перед самым Днем Победы, когда эскадрилья нагруженных под завязку бомбовозов типа "Летающая крепость", игнорируя предупредительные выстрелы, вошла в пространство советской оккупационной зоны. Вогнав в землю три многомоторных гиганта, майор обратил в бегство остальных, но включить их в официальный список своих побед ему не позволили. Командир полка Павел Чупиков лишь пошутил, что с американцами подраться придется очень скоро, и в первый же день следующей войны их сбитые машины припишут на его счет задним числом.

Однако и когда уже командующий одной из дивизий 64-го авиакорпуса генерал-майор Кожедуб атаковал штатовские эскадрильи, расчищавшие дорогу "миротворцам" ООН в Корее, новые звезды на его самолете так и не появились. Москва категорически запретила комдиву участвовать в боях, и потому все 264 уничтоженные самолета врага следует отнести на счет учеников Ивана Никитича.

Первоисточник http://www.webpark.ru/

Не знаю правда ли то, что написано, но, думаю, ничего невозможного в этой информации нет.

В 1950-м году 15-го ноября поздно вечером у парадного входа военного санатория в Кисловодске остановился автомобиль «Победа». Из него вышли двое и направились в санаторий. Несмотря на вечернее время, около 23 часов, вахтёр беспрекословно пропустил этих 2-х офицеров в военной форме в синих фуражках, один из которых спросил: « В каком номере поселился лётчик Иван Никитович Кожедуб?» На стук в дверь открыл сам хозяин номера. Он был удивлён пришедшим к нему посетителям. Офицеры госбезопасности предъявили документы и сказали: « Товарищ Кожедуб Вам срочно придётся пройти с нами, у Вас 3 минуты на сборы. Мы подождём». Больше испугался не Иван Никитович Кожедуб, а его жена потому, что она знала, что значат такие поздние визиты! Так оказался под конвоем чекистов, Трижды Герой Советского Союза, один из лучших лётчиков Великой Отечественной войны. Когда Иван Никитович Кожедуб шёл по лестнице, он помнил, что уже находится под арестом, Дважды Герой маршал авиации Александр Александрович Новиков, недавно КАК « враги народа« расстреляны маршал Григорий Иванович Кулик, генерал Филипп Трофимович Рыбальченко, генерал Василий Николаевич Гордов. Когда Иван Никитович Кожедуб ехал под конвоем 2-х офицеров госбезопасности, он старался не показывать своего беспокойства. Он надеялся, что ему и на этот раз повезёт. Он вспоминал, что даже не сказал прощальных слов испуганной жене.

Иван Никитович Кожедуб родился 8-го июня 1920-го года на Украине в Черниговской губернии, сегодня это Сумская область, в селе Ображиевка. Первые 5 послевоенных лет Иван Никитович Кожедуб считал одними из самых удачных в своей жизни! Во-первых, он вернулся с войны без единого ранения. Во-вторых, окончил Военно-Воздушную Академию. В-третьих, его знала и почитала вся страна! Вообще в жизни Ивану Никитовичу Кожедубу много раз везло, начиная с детства. Например, как-то раз они с мальчишками поплыли кататься на лодке в половодье весной. Лодка перевернулась. Утонули все кроме него. Его спас брат, вытащив его уже почти со дна. На берегу его откачал! После этого случая в родной деревне, Кожедуба называли «заговорённый».

В 1941-м году Иван Никитович Кожедуб окончил Чугуевское авиационное училище. В училище он был одним из лучших курсантов! Таких всегда оставляют в училищах в качестве инструкторов, готовящих новое пополнение. Уже 2-й год шла Великая Отечественная война. Он, конечно, писал рапорты с просьбами отправить его на фронт, но все ответы на них состояли из одной фразы: « Вы классный инструктор! Как Вы думаете, кто должен готовить новых лётчиков?» Сначала Иван Никитович Кожедуб был лётным инструктором в Чугуевском училище в городе Чугуев, Харьковской области. Затем в городе Чимкенте на юге Казахстана, куда училище было перебазировано из-за наступления немцев.

В конце концов, Иван Никитович Кожедуб своего добился. В феврале 1943-го года его включили в состав боевой эскадрильи, причём он попал в самое пекло – на Курскую дугу. Тогда немцы ещё не сомневались в своей победе. В это время инициатива в боевых действиях ещё принадлежала немцам, но всё же, это уже был не июнь 1941-го года. К этому времени наши лётчики достаточно хорошо поняли стиль ведения воздушного боя и уловки немцев. На линию фронта вылетали по несколько раз в день и уже более смело вступали в бой! Помимо прямых воздушных поединков немцы старательно бомбили наши аэродромы.

Первый боевой вылет Иван Никитович Кожедуб совершил 26-го марта 1943-го года. Первым боевым заданием Кожедуба была защита взлётных полос нашего аэродрома от бомбёжки. Взлетели парой, Кожедуб ведомым, то есть он должен прикрывать самолёт ведущего. Ведомый должен защищать ведущего, если потребуется даже ценой своей жизни. Ведущий взлетел раньше, следом Кожедуб и вдруг ведущий исчез из виду. Сначала Иван Никитович Кожедуб несколько замешкался, но потом решил продолжить патрулирование. В этот момент он заметил со стороны солнца 6 немецких истребителей. Иван Никитович Кожедуб бросается на них в атаку ОДИН. Но ЧУДЕС НЕ БЫВАЕТ! Немцы открыли по нему прицельный огонь. И Кожедуб услышал треск ломающейся обшивки своего самолёта. Он остался в живых почти СЛУЧАЙНО!

Дело в том, что истребитель «Ла-5» (смотри статью «Семён Алексеевич Лавочкин») , на котором взлетел Кожедуб, был оснащён бронеспинкой встроенной в сиденье лётчика. В данном случае немецкие истребители стреляли НЕ бронебойными, а осколочно-фугасными снарядами, которые НЕ пробили бронеспинку! Иван Никитович Кожедуб повёл изрешечённый самолёт на посадку, но тут по нему по ошибке открыли огонь свои зенитчики. Ему всё-таки удалось посадить истребитель Ла-5. После посадки посчитали количество пробоин в самолёте – их оказалось более 50-ти штук. Никто искренне не мог понять – как самолёт вообще не развалился ещё в воздухе! А сам Иван Никитович Кожедуб не просто остался жив, а вообще не получил ни единой царапины!

Замполит решил перевести Кожедуба в наземную службу. Собственно логика такого решения была понятной. Во-первых, задача охраны аэродрома была не выполнена. Взлётные полосы разбомбили. Причём на аэродроме остались раненые. Во-вторых, Иван Никитович Кожедуб потерял своего ведущего. А это уже могло для лётчика обернуться трибуналом. Так что перевод в наземную службу был бы ещё мягким наказанием! Спас Кожедуба командир полка майор Солдатенков. Именно он, несмотря на первый проблемный воздушный бой Ивана Никитовича Кожедуба, разглядел в нём задатки хорошего лётчика! Ведь если разобраться без эмоций, самолёт в ТАКОМ СОСТОЯНИИ на БРЮХО смог бы посадить ЯВНО НЕ КАЖДЫЙ лётчик! Кожедуба оставили в полку, но летать ему оказалось не на чем. Тот подбитый самолёт, на котором он аварийно приземлился, был безнадёжно потерян, а когда будет новый не известно! Сослуживцы над ним подшучивали: « Теперь ты Иван безлошадный!»

Позор первого воздушного боя сильно задел самолюбие Ивана Никитовича Кожедуба и тогда он как правильный ученик начал разрабатывать СОБСТВЕННУЮ ТАКТИКУ воздушного боя! Он рассказывал, что он думал за машину, чувствовал себя слитно с ней! Вечером после полётов, когда многие шли отдыхать, он садился за стол и анализировал воздушный бой. Для него становились понятными принципы ведения воздушного боя!

В годы войны Сергей Крамаренко воевал в одном полку с Иваном Никитовичем Кожедубом, и ему даже довелось летать в паре с Кожедубом. Крамаренко вспоминал, что в то время когда другие лётчики играли в волейбол, Кожедуб часами рисовал и разбирался над схемами воздушного боя! Многие даже посмеивались над «уроками рисования» Ивана Никитовича Кожедуба. Однако когда счёт сбитых самолётов неумолимо пополз вверх, смешки как-то сами по себе прекратились! Вообще воздушный бой только со стороны, для неосведомлённых людей может показаться простым и лёгким. От желания до умения сбить самолёт необходимо пройти длинный путь! Чтобы победить врага, необходимо ЗНАТЬ его СИЛЬНЫЕ и СЛАБЫЕ стороны.

В ДНЕВНИКАХ Ивана Никитовича Кожедуба были расписаны и зарисованы технические возможности немецких самолётов. Эти свои дневники Кожедуб скрупулёзно вёл с первых своих воздушных боёв каждый день! В них была его собственная тактика воздушных боёв. Как показала жизнь, Иван Никитович Кожедуб в чём-то превзошёл многих результативных немецких ассов (смотри статью «Немецкие истребители Второй Мировой войны») . Например, самый знаменитый немецкий асс Эрих Хартман (352 победы!) был сбит 8 раз (по другим данным 14 раз), но остался в живых , а Иван Никитович Кожедуб НЕ был сбит, НИ РАЗУ! Здесь коротко коснёмся по поводу количества воздушных побед Хартмана. Дело в том, что система подсчёта сбитых самолётов у немцев СУЩЕСТВЕННО ОТЛИЧАЛАСЬ от нашей системы. Немцы записывали на счёт лётчика, в том числе и самолёты, уничтоженные на СТОЯНКЕ на аэродроме. Ведь, в конечном счёте, не важно, где и как был уничтожен самолёт, главное, что он УНИЧТОЖЕН!!! Так же в счёт немецкого лётчика включали количество уничтоженных ДВИГАТЕЛЕЙ на самолётах противника. Разумеется, это касалось только МНОГОМОТОРНЫХ самолётов (смотри статью «Немецкие истребители Второй Мировой войны»).

За всю войну Иван Никитович Кожедуб не получил ни единой царапины!!! Но он не хвастался своими успехами! Только когда на него сослуживцы сильно наседали и спрашивали в чём же секрет, он с неохотой отвечал: «Любой лётчик, сбивший как минимум 5 самолётов противника, уже везучий. Его никто не собьёт!»

Впервые со своей женой Иван Никитович Кожедуб встретился случайно. Это произошло в поезде, который следовал в Монино, где Иван Никитович Кожедуб учился в военно-воздушной академии. В тот момент она училась в 10-м классе школы. Сначала Иван сидел, ёрзал, потом неудачно попытался, что-то сказать, но потом осёкся и дальше просто, молча, на неё смотрел. Он не решился даже спросить у неё имя! Затем, она вышла на своей остановке, не сказав, ни прощай, ни до свиданья. Так и закончилась первая встреча!

Через несколько месяцев они увиделись второй раз. На этот раз Иван Никитович Кожедуб более смело сказал, что на этот раз он уже её не отпустит и что сегодня у них в Монино в Доме Офицеров танцы, и он её туда приглашает! Когда они вместе шли по гарнизону, ей сразу бросилось в глаза, что с ним все здороваются, все замечают! А когда в гардеробе Иван снял шинель и она увидела Три Звезды Героя, сначала она даже подумала убежать от страха! Иван заметил её беспокойство, мягко пожал ей руку и сказал: « Я Вас никуда не отпущу!» В результате Иван Никитович Кожедуб вышел из академии не только с дипломом, но и с женой Вероникой Николаевной! В 1946-м году 1-го января они расписались в поселковом совете Монино. Позже Иван Никитович Кожедуб говорил, что получил свою главную награду, четвёртую Звезду Героя — Веронику!

События на Курской дуге развивались стремительно. Через 2 дня наступления немцев линия фронта превратилась в нагромождение разбитой техники, изрытой бомбами земли, разбитых блиндажей. ВВС Германии, «Люфтваффе» бросило в бой лучшие части своего 4-го Воздушного флота, в том числе знаменитую 52-ю истребительную эскадру. Она была из-под Берлина и это были действительно ассы! Они, не боясь, шли и в лобовую атаку, не сворачивая, и стреляли при минимальном ракурсе! Командиром 52-й эскадры являлся Гюнтер Ралль, на счету которого на тот момент уже числилось более 150-ти сбитых советских самолётов. Вместе с Эрихом Хартманом он являлся лучшим истребителем эскадры.

Иван Никитович Кожедуб получил новую машину Ла-5 с надписью на борту: « Эскадрилья имени Валерия Чкалова». Первый самолёт противника Кожедуб сбил 6-го июля 1943-го года. Ему тогда было 23 года. Истребитель Ла-5, конструктором которого являлся Семён Алексеевич Лавочкин (смотри статью «Семён Алексеевич Лавочкин») , был любимым типом истребителя Ивана Никитовича Кожедуба. Он нравился ему за его скорость и манёвренность! Все основные детали конструкции этого истребителя изготавливались из ДЕРЕВА – сосна, берёза. Обшивкой фюзеляжа за кабиной пилота служила ПОКРАШЕННАЯ ТКАНЬ . При попадании в такой самолёт пуль и снарядов противника он практически моментально загорался и сгорал. В кабине была почти нулевая вентиляция, поэтому кабина не редко наполнялась дымом и иногда нагревалась до температуры +65 градусов Цельсия! По этой причине лётчики, летавшие на Ла-5 , часто летали с ОТКРЫТОЙ КАБИНОЙ!

Гюнтер Ралль вернулся со своей группой на аэродром с большими потерями. Из 32-х самолётов было сбито 16! В тот день он записал в своём дневнике: «Русские стали летать агрессивнее. Ясно. Перед нами достойный противник!» Немцам не удалось сбросить на наши войска ни одной бомбы, а сбросили бомбы до пересечения линии фронта! Нашим лётчикам командующий прислал благодарность за прекрасно проведённый бой. К октябрю 1943-го года командир эскадрильи 240-го авиационного истребительного полка старший лейтенант Иван Никитович Кожедуб совершил 146 боевых вылетов и сбил лично 20 самолётов противника! На Днепре полк Кожедуба столкнулся с ассами Геренга из эскадры «Мёльдерс». В боях на Днепре, Иван Никитович за 10 дней сбил 11 фашистских самолётов!

В октябре 1943-го года Иван Никитович Кожедуб попал в неожиданную и непредсказуемую ситуацию. Эскадрилья Кожедуба принимала участие в атаке большой группы «Ю-87». Иван Никитович приблизился к одному из них на достаточно близкое расстояние и длинной очередью подбил его. Но в порыве погони оказался настолько близко к Ю-87, что сам от него загорелся. В шлемофоне услышал, как ведомый Вася Мухин сказал: « Батя, ты горишь!» Иван Никитович Кожедуб сначала подумал выпрыгнуть с парашютом, но потом вспомнил, что находится над позициями врага. Ведомый Василий Мухин находился всё это время рядом, но помочь ничем не мог. Тогда Кожедуб решается направить свой горящий самолёт на автоколонну фашистов! В этот момент Иван Никитович Кожедуб понял, что или он собьёт пламя или погибнет вместе с фашистами! Самолёт начал набирать скорость в пикировании и тут уже близко к земле ведомый Василий Мухин закричал по радио Кожедубу: « Пламени нет, живём!» Перед самой землёй Кожедуб вывел истребитель из пикирования! Как потом вспоминал сам Иван Никитович, земля словно оттолкнула его, подбросила в воздух! Впредь он больше никогда не испытывал ничего подобного!

Первую Звезду Героя Иван Никитович Кожедуб получил 4-го февраля 1944-го года. К этому времени он сбил более 30-ти фашистских самолётов. Во время войны звание Героя присваивали за 20 сбитых самолётов противника. У немцев нашему Званию Героя соответствовал Рыцарский Крест. Гитлер лично вручал Рыцарский Крест своим ассам в Берлине. Иван Никитович Кожедуб во время войны ни разу НЕ был в Кремле. Первую Звезду Героя ему вручили в расположении полка. Вручать её приехал командир авиакорпуса генерал Подгорный. Всего лишь через полгода Иван Никитович Кожедуб был награждён второй Звездой Героя! К этому времени он сбил почти 50 самолётов противника! Вторую Звезду Героя ему вручили, так же как и первую.

Вместе со второй Звездой Героя в мае 1944-го года Иван Никитович Кожедуб получил заветную мечту каждого советского лётчика — ИМЕННОЙ самолёт, в данном случае «Ла-5 ФН». Во время получения самолёта появились СЛУХИ, что Кожедуб получил ещё и бочонок МЁДА. Эти слухи возникли не на пустом месте. Дело в том, что именной истребитель Ла-5 ФН с бортовым номером «14» был построен на личные деньги колхозника Василия Викторовича Конева, который являлся пасечником из Сталинградской области. Василий Конев решил сделать такой подарок в честь памяти своего, погибшего на войне, сына. На этой машине Иван Никитович Кожедуб сбил 8 самолётов и довёл общий счёт до 45-ти сбитых машин!

На самом деле подарок именной машины Ивану Никитовичу Кожедубу был не только особо почётным, но и создавал на войне дополнительную опасность её владельцу. Дело в том, что немцы, видя именную надпись на борту самолёта, понимали, что перед ними не новичок, а бывалый пилот АСС, опытный враг, которого надо уничтожить РАНЬШЕ других!

Лётчики вообще, а особенно титулованные любили рисовать на самолёте различные картинки. Например, рисовали пантеру, или русалку. Начальство конечно за это гоняло, а перед приездом больших начальников картинки вообще заставляли закрашивать.

Оставляли, конечно, только звёздочки, означавшие количество сбитых самолётов. Но Иван Никитович Кожедуб НЕ РИСОВАЛ и ИХ. Звёздочки появились на его самолёте уже только ПОСЛЕ Победы в мае 1945-го года – 62 штуки!!! В июле 1944-го года Кожедуба назначили заместителем командира 176-го Гвардейского истребительного авиаполка, который в августе первым перевооружили на истребители «Ла-7». На новом типе истребителя Ла-7, находясь уже в небе Польши, Кожедуб начинал так называемую «свободную охоту». На данном типе истребителя Иван Никитович сбил 17 крайних самолётов противника.

В сентябре 1944-го года по приказу командующего ВВС А.А.Новикова, Иван Никитович Кожедуб был направлен в Прибалтику для борьбы со «свободными охотниками» группы ассов майора Хельмута Вика, который имел на своём счету 130 побед. Так столкнулись 2-е школы «свободных охотников», советская и немецкая. Через несколько дней воздушных боёв наши лётчики сбили 12 самолётов противника, потеряв только 2 своих! Здесь Кожедуб записал на свой счёт 3 самолёта. Потерпев такое поражение, немецкие лётчики прекратили активные действия в данном месте фронта. В 1945-м году 18-го августа Иван Никитович Кожедуб был награждён третьей Звездой Героя СССР.

Наконец то, Иван Никитович Кожедуб получил письмо из дома! Он 3 года не знал, что с его родственниками, которые попали в зону оккупации на Украине. Он увидел знакомый почерк и узнал, что жив и отец! Он написал: « Дорогой сынок Ваня, что тебе написать? Григория угнали на работу в Германию, Яша с первых дней в боях, Сашко теперь на Урале, Мотя с ребёнком жива, а односельчан наших 13 человек убили!»

В родное село Ображиевка, Иван Никитович Кожедуб попал только в 1946-м году. Отца живым уже не застал, а как бы он был рад увидеть сына Трижды Героя! На тот момент Трижды Героев было только 3 человека – Г.К.Жуков, И.Н.Кожедуб и А.И.Покрышкин (смотри статью «Александр Иванович Покрышкин») . Дома Кожедуб не был 6 лет! Столы накрыли на улице под цветущими яблонями. Рядом с ним сидели счастливые земляки, но среди них не было его родственников. Отец скончался в мае 1945-го года. Брат Яков погиб под Сталинградом. На следующий день после застолья односельчане пошли смотреть самолёт Ивана Никитовича Кожедуба. Они удивлялись, как Ваня смог сбить столько фашистских самолётов!

Крайние самолёты были сбиты в последние дни войны. Крайний воздушный бой Иван Никитович Кожедуб провёл в небе над Берлином. Он вылетел парой с Дмитрием Титаренко на свободную охоту и встретил 40 самолётов противника. Силы были слишком не равны, соответственно надо было попробовать обмануть противника. Атаку провели сзади сверху. Один немецкий самолёт был сбит. В это же время от группы отделился одиночный самолёт противника. Кожедуб решает его не упускать и сбивает и его. Так на счету Ивана Никитовича Кожедуба появляется 62-й сбитый фашистский самолёт! Иван Никитович Кожедуб провёл на фронте 800 дней. За это время он совершил 330 боевых вылетов, 120 воздушных боёв, сбил 62 самолёта и ни одного случая, чтобы не посадил хотя бы подбитый самолёт!!!

В октябре 1950-го года Иван Никитович Кожедуб под конвоем ехал в автомобиле госбезопасности. Машина остановилась возле кисловодского горкома партии. Там его провели в кабинет 1-го секретаря, который передал Кожедубу телефонную трубку. В трубке послышался голос Василия Иосифовича Сталина, который на тот момент являлся командующим ВВС Московского округа. Василий Сталин произнёс длинную матерную фразу и приказал немедленно выезжать в Москву. Тут же после телефонного разговора Ивана Никитовича Кожедуба опять посадили в машину и повезли на аэродром. Перед самым вылетом он успел черкнуть несколько строк жене: « Не волнуйся всё в порядке! Срочно вызывают в Москву. Тебе всё расскажут потом». Записка попала в руки Вероники утром. Она пыталась что-нибудь выяснить у посыльного про мужа, но тот ответил только короткую фразу: « Не волнуйтесь, приказано только передать, что Иван Никитович Кожедуб отбыл в ответственную командировку». Эта ночь ожидания до прояснения ситуации для Вероники не прошла бесследно – у неё 20-тилетней девушки появились седые волосы!

Иван Никитович Кожедуб прибыл на подмосковный аэродром Кубинка. Там находилась 324-я авиадивизия. На Кубинке полным ходом шла подготовка к секретной командировке. Многое было странным… У лётчиков отобрали паспорта, вместо военной формы выдали гражданскую одежду. Затем скоро всё прояснилось. Всех собрали в актовом зале. Там офицер из политуправления зачитал приказ. Ивана Никитовича Кожедуба и других лётчиков отправляли на войну – в Корею.

Дело в том, что во время Второй Мировой войны Япония захватила Корейский полуостров. После того как, в ходе Второй Мировой войны Япония была побеждена, страны победители разделили Корею на Северную и Южную. Южная стала проамериканской с главой правительства Ли Син Маном, а Северная просоветской с главой правительства Ким Ир Сеном. У правительства Северной Кореи возникло стремление подчинить себе всю Корею! В результате началась Корейская Гражданская война. Северную Корею поддерживали Китай и СССР, а Южную США и их союзники.

Командиром специальной истребительной авиадивизии, которой предстояло воевать в Корее, был назначен полковник Иван Никитович Кожедуб. Вероника отправила письмо мужу с такими словами: «Бедный мой мальчик, для тебя вернулись денёчки 44-го 45-го годов! Мой ты родной, всё это ужасно, да, да ужасно! И меня это сводит с ума! Ты любимый в опасности! Пишешь, что вернёшься прокопчённым и пахнущим порохом, постаревшим. Да, я ещё больше буду любить тебя такого вот, прокопченного! Любящая тебя Вероника!»

Воинский литерный поезд подъезжал к границе Китая. Иван Никитович Кожедуб и другие лётчики пока не знали, что их аэродром будет расположен на территории Китая, недалеко от корейской границы в районе города Ань Дунь. Когда приехали в Китай, переоделись в КИТАЙСКУЮ военную ФОРМУ цвета хаки с надписью Китайская Народная Армия и стали «китайцами». Так же получили ещё хромовые сапоги КРАСНОГО цвета! Потом сами подшучивали – пролетарский цвет! Иван Никитович Кожедуб записал в дневнике: « Мне было приказано защищать стратегические объекты Северной Кореи. В голову пришла неприятная мысль. Воевать придётся не только против Южнокорейцев, но и возможно против вчерашних СОЮЗНИКОВ, американцев! Вчера были друзьями, а сегодня враги! Вот так!»

Здесь на всякий случай можно упомянуть такое происшествие, которое случилось ещё в небе над Берлином. В апреле 1945-го года 2 американских истребителя «Мустанг» залетели в зону, где воевали советские войска и сбили 2 советских истребителя. После этого подняли в воздух эскадрилью Ивана Никитовича Кожедуба. Он первый догнал американцев. Бой был скоротечен. Оба американских истребителя были сбиты. Вообще любой воздушный бой СКОРОТЕЧЕН. На сленге самих лётчиков воздушный бой называется «СОБАЧЬЯ СВАЛКА». Только, что летела, например целая армада самолётов, а всего лишь через 3-4 минуты НИКОГО вокруг НЕТ! Экипаж одного американского истребителя погиб в воздухе, а экипаж второго спасся на парашютах. Приземлившийся на парашютах экипаж был допрошен. У него спросили: « Кто вас сбил?» Американцы сказали: «Фокке-Вульф» с красным носом!» Наши дознаватели даже перекрестились от того, что американцы не поняли – кто их сбил! Сбитые 2 американских истребителя «Мустанг» НЕ были включены в число побед Ивана Никитовича Кожедуба. Это не дал сделать командир полка Павел Чупиков. Он ПОШУТИЛ: « Их припишут в первый же день следующей войны!» Шутка, к сожалению, оказалась пророческой.

Бывшие союзники скрестили оружие! Целью 40-ка американских бомбардировщиков стал стратегический железнодорожный мост на реке Ялуцзян. Бомбардировщиков сопровождали около 100 истребителей. Командир дивизии Иван Никитович Кожедуб мог противопоставить американцам только 50 истребителей МиГ-15. Кожедуб решает поднять в воздух все истребители, имеющиеся в наличии – по принципу, всё или ничего! У американцев было сбито 12 бомбардировщиков и 5 истребителей. Около 120-ти американских лётчиков, выпрыгнувших с парашютом, были взяты в плен китайцами и корейцами.

Сам Иван Никитович Кожедуб в этом воздушном бою не участвовал потому, что советское командование обложило его запретами на участие в боевых полётах. Запрещал тогдашний министр обороны Василевский, командир корпуса Белов, потом Лобов. Запретил ещё до отъезда в Корею Василий Сталин, который сказал: « Хорош воевать своими методами». Что за методы имел в виду Василий Сталин, Иван Никитович Кожедуб так и не понял! Возможно, Василий Сталин мечтал, чтобы американцев сбивали, с весельем и без потерь, но в реальности такого НЕ БЫВАЕТ! Подчинённые Кожедуба считали правильным запрет участвовать ему в боевых полётах.

Однако Иван Никитович Кожедуб был не просто азартным человеком, а азартным лётчиком! Однажды это чуть не привело к грандиозному международному скандалу. Дело в том, что если бы Кожедуба сбили, то американцы сказали бы, что Трижды Герой СССР воюет против своих вчерашних союзников. Открыто Ивану Никитовичу Кожедубу было запрещено летать на боевые полёты, но учитывая его характер можно предположить, что он всё-таки записал на свой счёт несколько американских истребителей «Сейбров». Сослуживцы утверждают, что это так.

Первый воздушный бой показал, что Миг-15 практически на равных противостоит Сейбру! До железнодорожного моста добрались только 3 американских бомбардировщика. Они сбросили 3, шести тонных бомбы, и повредили одну из опор моста. Через несколько дней мост был восстановлен и снабжение северокорейской армии и так называемых китайских «добровольцев» возобновилось. Все самолёты дивизии Ивана Никитовича Кожедуба вернулись на аэродром. Некоторые из них получили повреждения, но НЕ смертельные. Вообще надо заметить, что вооружение Сэйбра в НАЧАЛЕ корейской войны было слабоватым. В первоначальном варианте он был оснащён 6-ю пулемётами калибром 12,7 мм. Бывало, получалось так, что МиГ-15 получал несколько пробоин в крыльях и, не влияющих на полёт местах фюзеляжа, но в таком состоянии возвращался на свой аэродром! Позже на Сэйбре пулемёты заменили на пушки, калибром 20 мм.

Первое письмо от Ивана Никитовича Кожедуба, Вероника получила через порученца Василия Сталина, который вручил письмо ей лично на квартире на Чистых прудах. Для того, чтобы СКРЫТЬ что советские лётчики воюют в Корее, им было запрещено писать в письмах про войну. Никто не должен был знать место их нахождения. Теперь ей стало ясно, почему от мужа долго не было никаких вестей. Для Вероники, жены комдива Кожедуба по личному распоряжению Василия Сталина было сделано исключение. Ей сказали, что Иван Никитович Кожедуб находится в Северной Корее. На каждом из писем стоял штамп «просмотрено военной цензурой». Все советские лётчики, воевавшие в Корее, носили псевдонимы. Иван Никитович Кожедуб был под фамилией Крылов. В письме он написал: « За меня сильно не беспокойся. Твой Ванюхастик здоров! Работы много. Бытовые условия плохие. Недавно взвесился, 85 кг – это в кальсонах и носках. Мне принесли 2 гири по 32 кг. А как ты любимка? Занимаешься утренней зарядкой? Тебя, моя любимая ласкаю и целую во все местечки! Тебя вечно любящий Ваня!»

Впереди у Ивана Никитовича Кожедуба было ещё 10 месяцев секретной войны. ООН объявила Северную Корею АГРЕССОРОМ. Соответственно любая военная помощь режиму Ким Ир Сена была запрещена международными договорами. Если участие советских военнослужащих в войне в Корее будет ПОДТВЕРЖДЕНО, то вооружённые силы ООН с ПОЛНЫМ ПРАВОМ могут начать войну и против СССР. Участник корейской войны лётчик-истребитель Герой Советского Союза, Сергей Макарович Крамаренко , сослуживец Ивана Никитовича Кожедуба по 2-м войнам рассказывал: « Нас учили говорить по-корейски, изображать в воздухе из себя корейцев. Но когда дело доходило до боя, тут уж было не до корейского языка и тут уж «рубили» чисто по-русски!»

Американцы записывали, радио переговоры наших лётчиков. Затем, когда их прослушивали, поняли, с кем имеют дело, но на весь мир об этом НЕ сказали. Дело в том, что для обвинения СССР в НЕЗАКОННОМ участии в войне в Корее необходимы были более существенные доказательства. В районах расположения советских аэродромов начала активно работать южнокорейская разведка. Ей поставили задачу ЗАХВАТИТЬ кого-либо из советских военнослужащих, неважно лётчика или авиатехника. Так однажды пропал советский авиатехник. После долгого поиска его всё-таки нашли, на берегу реки в кустах – СВЯЗАННЫМ. Позже его собирались ночью переправить на другой берег реки и отдать американцам. Соответственно его хотели сделать живым свидетельством участия СССР в корейской войне. Вот почему Ивану Никитовичу Кожедубу запрещали летать на боевые задания! Невозможно себе представить какой был бы международный скандал, если бы в плен к американцам попал Трижды Герой СССР Иван Никитович Кожедуб. Но однажды это чуть не случилось!

Кожедуб всё-таки совершил несколько вылетов в Корее НОЧЬЮ. Он делал их тайком от замполита Петухова. Когда Петухов уезжал, например, в Пекин, Кожедуб давал команду подготовить самолёт и вылетал на перехват разведчиков. Это произошло в одном из таких ночных полётов в небе Кореи, когда Иван Никитович Кожедуб был сбит. Он катапультировался и приземлился на нейтральной полосе. Южнокорейцы сразу попытались его захватить в плен. Но китайцы сначала остановили их плотным огнём, а потом в рукопашном бою буквально вырвали Кожедуба из рук южнокорейцев!

Впервые эту историю рассказали СЫНУ Ивана Никитовича Кожедуба, Никите, китайские лётчики ветераны в 1991-м году. Они попросили Никиту только об одном – никогда никому не рассказывать эту историю. Никита выполнил их просьбу. По рассказам тех же китайских лётчиков, в Корее, Иван Никитович Кожедуб лично сбил 17 самолётов противника! Естественно ни в каких документах это НЕ зафиксировано, тем более, что участие советских лётчиков в корейской войне ТЩАТЕЛЬНО СКРЫВАЛИ.

Основным соперником советского МиГ-15 в Корее был американский «Сэйбр» (прямой перевод «Сабля»). МиГ-15 имел вес на 2,5 тонны меньше, поэтому быстрее набирал высоту и скорость. Однако при пикировании это преимущество превращалось в недостаток! Сэйбр пикировал быстрее, и к тому же был существенно манёвреннее МиГа (смотри статью «Артём Иванович Микоян»). На Сэйбре оружие было пристрелено до дистанции 400 метров, а на МиГ-15, до 800 метров и больше. Счёт побед в корейской войне шёл с перевесом в пользу МиГов!

Неожиданно из Москвы в расположение дивизии Ивана Никитовича Кожедуба приехал высокий начальник. Он донёс приказ – ПОСАДИТЬ американский истребитель Сэйбр, с минимальными повреждениями, на нашей территории. Затем отправить его в Москву на изучение. Сначала миссия показалась НЕВЫПОЛНИМОЙ. Но потом командир полка Евгений Пепеляев умудрился нанести Сэйбру ДЕЛИКАТНЫЕ повреждения! Сэйбр не загорелся и не разбился, и совершил вынужденную посадку. Данный тип американского истребителя являлся НОВЕЙШИМ типом истребителя. К моменту его захвата он появился на фронте всего полгода назад! Из расположения дивизии Ивана Никитовича Кожедуба захваченный самолёт переправили в Москву.

ИМЕННО в результате КОРЕЙСКОЙ войны и ЗАХВАЧЕННОМУ в Корее американскому истребителю Сэйбр, советские авиаконструкторы ПЕРЕНЯЛИ у американцев РАДИОДАЛЬНОМЕР, на основе которого усовершенствовали собственный прицел, ПРОТИВОПЕРЕГРУЗОЧНЫЙ костюм, а затем и ВЫСОТНЫЙ костюм, которые просто СКОПИРОВАЛИ.

Жили лётчики дивизии Ивана Никитовича Кожедуба в Корее в наспех сколоченных из досок деревянных ВРЕМЯНКАХ рядом с аэродромом! В них не было ни водопровода, ни канализации. Отапливали эти времянки самодельными печками «буржуйками», а морозы зимой доходили до -40-ка градусов Цельсия! Летом шли проливные дожди, причем такие, что, иногда на аэродром приходилось плыть на лодках! В письме жене Иван Никитович Кожедуб писал: « У нас уже второю неделю идёт дождь. Прямо под окнами образовалось озеро! Такие чудеса бывают лишь здесь! И когда только мы вырвемся из этой клетки?! Я припоминаю кинокартину «Подвиг разведчика» и слова Кадочникова: « Терпение, терпение мой милейший друг!» Так вот терпи родная и я терплю и думаю, что вытерпим!» В ответном письме Вероника писала: « Наконец то, дождалась от тебя письмеца, любимый! Всё-таки у нашего поколения нервы и сердце ни к чёрту – война сказалась! Сколько же ещё будет продолжаться эта, как ты пишешь «потасовка»?!»

Она хорошо знала — что скрывается за простым словом «потасовка». Бывало, как ей звонили жёны лётчиков друзей Ивана Никитовича Кожедуба, плача делились роковыми вестями! Они получали похоронки с такими словами: « Ваш муж умер от сердечного приступа или скончался от кишечного отравления». Сама Вероника знала, что мужья подруг погибли в воздушных боях, но не имела права им об этом сказать. По причине ЗАСЕКРЕЧИВАНИЯ войны в Корее, МО СССР не говорило правду о том, как на самом деле, погибли советские лётчики. После гибели и прощания, тела погибших отвозили в китайский город Порт-Артур и там хоронили на воинском кладбище под ВЫМЫШЛЕННЫМИ ИМЕНАМИ.

В канун Нового 1952-го года лётчики Ивана Никитовича Кожедуба поехали домой. Сообщать семьям о возвращении запретили. Домой поехали в гражданской одежде как будто обычные гражданские люди, едущие из командировки из братского Китая. Советские лётчики сбили 215 американских самолётов, 20 из них бомбардировщиков «летающая крепость». Потери дивизии Ивана Никитовича Кожедуба, 23 самолёта и 10 лётчиков. Кожедуб вернулся домой так же неожиданно, как и уехал. Если Вероника спрашивала его о войне в Корее, он замолкал и долго с улыбкой смотрел на жену. «Вероничка, зачем тебе это? Не спрашивай. Всё равно не расскажу, пока не разрешат». Таков был ответ.

После войны в Корее, Иван Никитович Кожедуб продолжил летать, работал испытателем в Ленинградском военном округе. Должность занимал существенно ниже своих заслуг – заместитель командира дивизии. Спустя только 15 лет стал начальником боевой подготовки ВВС. Позже ему дали о себе знать профессиональные болезни. Начали болеть ноги, потом случился инсульт. Отнялась речь, болезнь приковала к постели, но родных он узнавал.

Из детей у него были дочь Наташа и сын Никита. Его выходила и буквально подняла жена Вероника. Она подключила, каких только могла врачей. Он заново учился писать и можно сказать заново родился. Дочь Наташа стала пианисткой, а сын Никита выбрал профессию подводника. В 1985-м году Иван Никитович Кожедуб получил звание Маршала авиации.

У Ивана Никитовича Кожедуба было много друзей – это были писатели, художники, космонавты, музыканты. Друзья – это часто застолье. Вероника Николаевна, зная здоровье Ивана Никитовича, жёстко оберегала его от спиртного. Кожедуб в таких случаях отшучивался: «Вероничка ну, что это такое. Подумаешь – это вот три танкиста выпили по триста, а бравый сокол выпил девятьсот!» Иван Никитович Кожедуб прожил с Вероникой Николаевной почти 50 лет! Ивана Никитовича Кожедуба не стало 8-го августа 1991-го года, на своей даче в Монино. Иван Никитович Кожедуб умер в СЛАВЕ и УВАЖЕНИИ! Через полгода ИСЧЕЗЛА СТРАНА, за которую Иван Никитович Кожедуб ВОЕВАЛ целых 2-е ВОЙНЫ!

Кожедуб и Покрышкин

Справедливости ради нужно сказать, что Иван Кожедуб во время войны был не единственным героем-летчиком. Когда говорят о советских асах, часто вспоминают Александра Покрышкина, которого даже в те времена считали если и не главным «врагом» Ивана Кожедуба, не желавшим делить с ним славу, то уж точно – главным соперником. После войны нередко писали, что Покрышкин и Кожедуб якобы устраивали между собой неофициальные соревнования: кто больше собьет самолетов. На самом деле это было не так, ведь кроме всего прочего, летчики служили в разных полках и воевали на разных фронтах. Иван Никитович называл Александра Ивановича своим учителем, старшим товарищем, боевым побратимом. Правда, после войны не отрицал, что здоровая конкуренция между двумя асами все-таки имела место, вот только делали летчики общее дело – били врага. И говорить о том, кто больше сбил самолетов, ни Кожедуб, ни Покрышкин не считали уместным. Хотя именно о подвигах Александра Покрышкина впервые начали широко писать не только советские, но с 1943 года – американские и английские газеты. А Герман Геринг лично получал доклады о летчике, сбивавшем по 3–4 самолета Люфтваффе за один бой. «Внимание! В небе – Покрышкин!» – звучали в эфире предупреждения немецким летчикам, когда его самолет вступал в бой.

Сам Покрышкин, будучи на девять лет старше Ивана Кожедуба, начал воевать с 1941 года. Впоследствии он часто говорил: только тот, кто сражается с первых дней войны, лично познал горечь поражений и выстоял, может называть себя опытным бойцом. Кожедубу, который первые годы войны изучал теорию воздушного боя и проявил себя позже, слышать такое от уважаемого им человека было обидно. Однако это не помешало ему приклеить вырезанный из газеты портрет Покрышкина в кабине своего самолета. Летчики долго не были знакомы. И вот такая возможность Кожедубу представилась: самолет Героя Советского Союза комдива Александра Покрышкина приземлился у них на аэродроме. Но Герой Советского Союза Иван Кожедуб так и не решился подойти и познакомиться с тем, кого считал учителем. Много позже, когда герои-летчики в конце концов пожали друг другу руки, Кожедуб признался Покрышкину: если тот, воюя с первых дней, из практики воздушного боя сформировал теорию, то он, внимательно изучая эту теорию в тылу, воплотил ее в жизнь и даже усовершенствовал.

Александр Покрышкин стал первым, кому позволено было вылетать на «свободную охоту». Такие боевые выходы он практиковал еще в 1941 году. Но тогда каждый такой вылет считался самоуправством, не многие летчики выживали, а те, кто возвращался, были на вес золота. Потому они отделывались строгими предупреждениями, которые, впрочем, применялись только для проформы – те, кто вернулся, всегда докладывали о сбитых вражеских самолетах. Победителей, как известно, не судят. А с 1942 года «свободная охота» советским асам, каким уже без всякого сомнения считался Покрышкин, была разрешена официально – ведь немецкие летчики уже получили такое право. Методом проб и ошибок, десятки раз находясь на волосок от смерти, лейтенант Покрышкин изо дня в день оттачивал систему ведения боя, названную им впоследствии «соколиным ударом». Выведенная им формула победы состояла из четырех компонентов: «Скорость – высота – маневр – огонь». Завидев врага, он стремительно набирал высоту, выполнял отвлекающий маневр и в нужный момент, как сокол, атаковал добычу сверху, открывая прицельный огонь.

«Сталинские соколы» – так называется глава популярной в бывшей ФРГ книге американских историков авиации Р. Толивера и Т. Констебля. Писали ее авторы не о советских летчиках, а отдавали должное лучшему асу Люфтваффе Эрику Хартману. Но о тактике боя, разработанной Александром Покрышкиным и взятой на вооружение Иваном Кожедубом, американские исследователи тоже вспомнили. Вот небольшой фрагмент из их книги: «Покрышкин путем математического анализа нашел те основополагающие формулы тактики, к которым Хартман впоследствии пришел чисто интуитивно. Аналогичность концепций и заключений достойна внимания… Покрышкинские нововведения во многом способствовали тому, что советская истребительная авиация отказалась от догматической доктрины довоенного времени… Искажения не должны привести к тому, чтобы видеть деятельность Покрышкина как летчика-истребителя, командира и тактика как результат голой пропаганды. Его слава заслуженна, и уместно в этой книге отдать дань уважения тому, кто часто дрался с Хартманом и летчиками 52-й истребительной эскадры».

С начала 1990-х годов стало модно уравновешивать книги о советских героях войны публикациями о не менее героическом противнике. И цифры советских самолетов, сбитых немцами, поражали: Хартман – 352, Баркхорн – 301, Ралль – 275 самолетов и так далее. Создавалось впечатление, что трижды Герои Покрышкин и Кожедуб, сбившие, соответственно, 59 и 62 самолета, – бледная тень немцев. «Чего стоят тогда советские летчики, раз такая разница в числе сбитых самолетов?» – заговорили тогда вокруг. Но это вскоре нашло свое объяснение: оказывается, системы подсчетов сбитых самолетов, которые вели в обеих армиях, существенно отличались. Одно дело – сбитые самолеты, а другое – засчитанные. У немцев учет шел с помощью фотокинопулемета, установленного на самолете. Учитывался сам факт попадания в противника, а что с ним дальше было, их не волновало. Напарник аса обычно подтверждал факт сбитого самолета.

В советских же ВВС для подтверждения победы в 1941 году требовали чуть ли не часть сбитого немецкого самолета с номером. Потом пришло понимание, что в истребительной авиации невозможно во многих ситуациях зафиксировать сбитый самолет на земле и дать стопроцентное подтверждение тому, что он сбит. Покрышкину, а позднее Кожедубу и другим советским асам не засчитывали машины, сбитые за линией фронта над вражеской территорией. Но летчикам нужны были не набранные «очки», а реальные победы. И они продолжали атаковать бомбардировщики противника на подлете, так как это было более эффективно. Поэтому у советских асов, в том числе у Покрышкина с Кожедубом, и оказалось очень много незасчитанных самолетов.

Планета «Покрышкин» У него был зорче глаз на подлинное и суетное. Он знал истинную цену жизни, теплу и хлебу. Он оберегал все живое вокруг себя. Герой Советского Союза Андрей Иванович Труд В последний год жизни А. И. Покрышкин завершил книгу мемуаров «Познать себя в бою».