Николай федорович федоров (11100). Русский философ Николай Фёдоров

Жизнеописание

Николай Фёдоров родился 7 июня 1829 в селе Ключи Тамбовской губернии (ныне Сасовский район Рязанской области). Как внебрачный сын князя Павла Ивановича Гагарина он получил фамилию крёстного отца . В г. по окончании гимназии в Тамбове поступил на юридический факультет Ришельевского лицея в Одессе , проучился там три года, затем был вынужден оставить лицей ввиду смерти дяди Константина Ивановича Гагарина, платившего за обучение. Работал преподавателем истории и географии в уездных городах среднерусской полосы.

В середине 60-х годов познакомился с Николаем Павловичем Петерсоном , одним из преподавателей в яснополянской школе Л. Н. Толстого. Из-за знакомства с Петерсоном был арестован по делу Дмитрия Каракозова , но через три недели освобождён.

Современники Фёдорова

В 1870-х гг. Фёдоров, работая библиотекарем, был немного знаком с Циолковским . В с учением Фёдорова в изложении Петерсона познакомился Ф. М. Достоевский .

Философские идеи

Фёдоров и библиотечное дело

Развитие идей Фёдорова в науке, искусстве и религии

С «Философии общего дела» Н. Ф. Фёдорова начинается глубоко своеобразное философское и научное направление общечеловеческого знания: русский космизм, активно-эволюционная, ноосферная мысль, представленная в XX веке именами таких крупных ученых и философов, как миколог Н. А. Наумов , В. И. Вернадский , А. Л. Чижевский , В. С. Соловьев , Н. А. Бердяев , С. Н. Булгаков , П. А. Флоренский и другие. Обращая внимание на факт направления эволюции к порождению разума, сознания, космисты выдвигают идею активной эволюции, то есть необходимости нового сознательного этапа развития мира, когда человечество направляет его в ту сторону, в какую диктует ему разум и нравственное чувство, берет, так сказать, штурвал эволюции в свои руки. Человек для эволюционных мыслителей - существо ещё промежуточное находящееся в процессе роста, далеко не совершенное, но вместе сознательно-творческое, призванное преобразить не только внешний мир, но и собственную природу. Речь по существу идет о расширении прав сознательно-духовных сил, об управлении материи духом, об одухотворении мира и человека. Космическая экспансия - одна из частей этой грандиозной программы. Космисты сумели соединить заботу о большом целом - Земле , биосфере , космосе с глубочайшими запросами высшей ценности - конкретного человека . Важное место здесь занимают вопросы, связанные с преодолением болезни и смерти и достижением бессмертия. Трансгуманизм - одна из ярких черт учения космистов, вытекает из самой сущности природной, космической эволюции.

Общепланетарное мировоззрение, выдвинутое Н. Ф. Фёдоровым и русскими философами-космистами, ныне по праву называют «мировоззрением третьего тысячелетия». Мысль о человеке как существе сознательно-творческом, как агенте эволюции, ответственном за все живое на планете, идея земли как «общего дома» важна в современную эпоху, когда как никогда остро перед человечеством встают вопросы об отношении к природе, её ресурсам, к самому несовершенному смертному естеству человека, рождающему зло индивидуальное и социальное. Философы-космисты предложили свой творческий вариант экологии, позволяющий эффективно решать глобальные проблемы современности. Выдвинутая в этом течении идея плодотворного диалога наций и культур, каждая из которых вносит свой вклад в «строительство ноосферы» - действенное средство воспитания в духе межнационального согласия, противостояния шовинизму, соперничеству «национальных эгоизмов». Идея преемственности, памяти, связи с духовным наследием прошлого, получившая новое этическое обоснование в философии Н. Ф. Фёдорова, актуальна и в наши дни. Важны размышления мыслителей-космистов о необходимости нравственной ориентации всех сфер человеческого знания и творчества, о космизации науки, о примирении и союзе веры и знания в общем деле сохранения и умножения жизни на Земле.

Фёдоров может с полным правом считаться предтечей и пророком ноосферного мировоззрения, основы которого заложены в трудах В. И. Вернадского и П. Тейяра де Шардена . Возникшее в конце XX века движение «трансгуманизма » также имеет полное право считать Фёдорова своим предтечей . Современные «нанотехнологии » - это фактически, не что иное, как реализация идей о «собирании из атомов» макроскопических тел, вплоть до тела человека. Хотя о реальной возможности сборки даже отдельной клетки сегодня говорит ещё рано - хотя вирус уже можно собрать из набора нуклеотидов - это направление не остановится в своём развитии. Чтобы оценить глубину и ясность его ума, стоит напомнить, что в то время, когда жил Фёдоров, даже крупные учёные сомневались в реальном существовании атомов.

«Философия общего дела» нашла отклик в творчестве многих писателей, поэтов, художников XX века, таких как В. Брюсов и В. Маяковский , Н. Клюев и В. Хлебников , М. Горький и М. Пришвин , А. Платонов и Б. Пастернак , В. Чекрыгин и П. Филонов . Их творчество затронула глубина этических требований Фёдорова, своеобразие его эстетики, идеи регуляции природы, преодоления смерти, долга перед прошедшими поколениями. Не случайно писал о мыслителе А. Л. Волынский : «Фёдоров - единственное, необъяснимое и ни с чем не сравнимое явление в умственной жизни человечества. … Рождением и жизнью Фёдорова оправдано тысячелетнее существование России. Теперь ни у кого на земном шаре не повернется язык упрекнуть нас, что мы не бросили векам и мысли плодовитой, ни гением начатого труда…».

Связь с Космонавтикой

Мысль Циолковского: «Земля - колыбель человечества, но не вечно же жить в колыбели!» явно вдохновлена идеями Н. Ф. Фёдорова. Именно он впервые заявил о том, что перед восстановленным во всей полноте человечеством лежит путь к освоению всего космического пространства, в котором человек играет важнейшую роль носителя Разума, является той силой, которая противостоит разрушению и тепловой смерти Вселенной, которая неизбежно наступит если человек откажется от своей роли проводника Божественных Энергий в тварный мир. Идеи Н. Ф. Фёдорова и позже вдохновляли создателей русской космонавтики. Его труды, изданные после смерти мыслителя в 1903 году последователями Фёдорова В. А. Кожевниковым и Н. П. Петерсоном под названием «Философия Общего Дела», внимательно читал С. П. Королёв . Когда 12 апреля 1961 года в Космос впервые вышел человек, пресса в Европе откликнулась на это событие статьёй «Два Гагарина», напоминая о том, что Николай Фёдоров был незаконным сыном князя Гагарина. Имена Юрия Гагарина и Николая Фёдорова по праву стоят рядом в истории космонавтики. Но выход человечества в Космос - это лишь одно из следствий Философии Общего Дела.

Современность

Сочинения

Библиография

• Фёдоров Н.Ф. Собрание сочинений: в 4-х тт. . - М.: Традиция, 1997. - Т. 3. - ISBN 5-89493-003-0, ББК 87.3(2), Ф 33

• Архипов М. В. Социально-утопический космизм Н. Ф. Фёдорова // Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 16-19 декабря 1996 г. . - СПб.: Издательство БГТУ, 1996.

Ссылки

Примечания

Читай биографию философа мыслителя: факты жизни, основные идеи и учения

НИКОЛАЙ ФЕДОРОВИЧ ФЕДОРОВ
(1829-1903)

Русский религиозный мыслитель, философ, православный священник, объявленный в конце жизни еретиком. В сочинении "Философия общего дела" (т. 1-2, 1906-1913), изданном учениками после его смерти, Федоров предложил целую оригинальную неохристианскую систему - космизм, - подчиненную идее "патрофикации" (воскрешение предков - "отцов"), которая подразумевала воссоздание всех живших поколений, их преображение и возвращение к Богу.

Николай Федорович Федоров, пожалуй, самый дерзновенный из философов-утопистов. Он мечтал не только о достижении бессмертия, но и о возвращении к жизни ушедших поколений; не о воскресении, как это предсказано в Священном писании, а о воскрешении средствами науки, разумом человека, исполняющего божественные предначертания. Документальные сведения о жизни Федорова, особенно первой его половины, крайне скудны. Он - внебрачный сын князя Павла Ивановича Гагарина. Фамилию и отчество будущий мыслитель получил, как считалось, от своего крестного отца, что обычно происходило с незаконнорожденными детьми. Гагарин принадлежал к славнейшей российской фамилии с тщательно прослеженной генеалогией. Корни рода восходят к самому великому князю Рюрику, затем крестителю Руси князю Владимиру.

Считалось, что Федоров родился в 1828 году. Между тем в бумагах Тамбовской губернии было найдено свидетельство о крещении Федорова, датированное 26 мая 1829 года, значит, философ родился незадолго до этого. Относительно матери Федорова ходили легенды: "черкешенка", "грузинка", "крепостная". В свидетельстве указана "дворянская девица Елизавета Иванова". За год до этого (2 июля 1828 года) в той же церкви был крещен другой младенец той же Елизаветы Ивановой, старший брат Николая, получивший имя Александра Федоровича Федорова. Скорее всего, имя их общего крестного отца Федора Карловича Белявского дало обоим и отчество, и фамилию.

Об отце Федорова известно гораздо больше. Павел Иванович с 24 лет начал служить в Коллегии иностранных дел. Через несколько месяцев он уехал в Америку, в Филадельфию, где находилась в те годы русская миссия. Вернувшись в Россию в 1826 году и оставив службу, князь Гагарин поселился в одном из своих родовых имений, расположенном в Тамбовской губернии. На это время и приходится его связь с матерью Николая Федоровича. Причем их отношения были довольно прочными. Известно, что у Федорова были еще родной брат и три сестры.

До семи лет Николай жил в усадьбе отца, скорее всего в Сасове. Воспитывался он, по всей видимости, со своим старшим братом Александром, который был лишь на год его старше.

В 1836 году оба поступили в Шацкое уездное училище, а с 1842 по 1849 год учились в тамбовской гимназии в лучшее время ее истории, когда директором был Трояновский. Учились оба брата очень хорошо.

В начале июля 1849 года Федоровы закончили полный гимназический курс и в августе поступили в знаменитый Ришельевский лицей в Одессе, Александр на физико-математическое отделение, а Николай - на камерное, готовившее специалистов по естественным и хозяйственным наукам.

В 1851 году Федоровы были вынуждены уйти из лицея. Умер их дядя Константин Иванович Гагарин, который содержал братьев. Отец к этому времени окончательно разорился, скорее всего даже его взяли под опеку, и жил с новой семьей в своем имении Сасово.

Размышления о связи чувства родства и осознания смертности, несомненно, отражающие личный опыт Николая Федоровича, породили уникальную вспышку-озарение. "Вопросы о родстве и смерти находятся в теснейшей связи между собой; пока смерть не коснулась существ, с которыми мы сознаем свое родство, свое единство, до тех пор она не обращает на себя нашего внимания, остается для нас безразличною; а с другой стороны, только смерть, лишая нас существ, нам близких, заставляет нас давать наибольшую оценку родству, и чем глубже сознание утрат, тем сильнее стремление к оживлению, смерть, приводящая к сознанию сиротства, одиночества, к скорби об утраченном, есть наказание за равнодушие…".

Скорее всего, именно смерть дяди, человека, по воспоминаниям современников, мягкого и доброго, явилась эмоциональным толчком, приведшим Федорова к открытию своей главной идеи. "Если между сынами и отцами существует любовь, то переживание возможно только на условии воскрешения, без отцов сыны жить не могут, а потому они должны жить только для воскрешения отцов, - и в этом только заключается все".

Главным его открытием было, говоря его же словами, что "Христос есть воскреситель, и христианство, как истинная религия, есть воскрешение. Определение христианства воскрешением есть определение точное и полное". "В страстной седьмице и в Пасхальной, принимаемой за один день, написан полный нравственный кодекс, то есть план, или проект воскрешения". И свое учение Федоров назвал "Новой Пасхой", излагал его в форме "пасхальных вопросов".

Многократно он говорил о себе как о человеке, "воспитанном службою Страстных дней и Пасхальной утрени" или, чуть иначе, крестной и пасхальной седьмицы. Двадцати двух лет Николай Федоров бросил вызов смерти, такой дерзновенный и окончательный, как никто из смертных за всю историю. Выбор был сделан аскетический подвиг в миру, служение людям и вызревание Слова для будущего явления миру Дела воскрешения.

В это время Николай Федорович был полон жизненных сил, чувств, желаний, отзывчивости на мир, темпераментом он обладал страстным, почти неистовым, сохранившимся до старости (вспомним мощнейший эротический потенциал его отца). В Федорове происходит как бы возгонка родотворных, как он выражался, энергий в силу его воскресительной мысли, в каждодневное подвижничество.

Федоров никогда не был женоненавистником. Он лелеял высочайшее представление о миссии женщины как "дочери человеческой". Но, пожалуй, никто так резко не обнажил суть культа женщины как идола общества "полового подбора" и полового соперничества, когда вокруг нее вращаются интересы, отвлекаются все энергии "вечных женихов", на нее же работает промышленность "мануфактурных игрушек", а за сырье и рынки сбыта для этих товаров ведутся кровопролитные войны.

Николай Федорович выбрал полный аскетизм, целомудрие (пока, по его слову, лишь "отрицательное", но развивал идеи "положительного", то есть не просто девственного воздержания, а полного претворения бессознательной родотворной энергии в воскресительные и творческие мощности). Федоров всегда жил один, отдавая всего себя работе мысли и слова, ученикам, посетителям библиотеки, всем нуждающимся в нем. В "Аттестате" Николая Федоровича, хранящемся в Архиве Ленинской библиотеки, так отмечен следующий поворот его биографии: "По надлежащем испытании в Тамбовской гимназии, Высочайшим указом определен учителем истории и географии в Липецкое уездное училище с 1854 года февраля 23-го".

С октября 1858 года он работает учителем истории и географии в Богородском уездном училище (одновременно он преподает те же предметы в женском училище 2-го разряда). Образ жизни Федорова в эпоху его преподавания суровое самоограничение, исключительная добросовестность в работе (поле уроков он каждый раз дополнительно занимался с неуспевающими), отстаивание интересов учени ков, помощь самым бедным из них. Позднее, оглядываясь на этот период, Николай Федорович писал "я должен был обучать истории светской, русской и всеобщей, и обязан был ей, почитаемой за предмет роскоши, за предмет ненужный, придать значение священное". Преподавание истории он тесно связывал с географией, которая раскрывалась им как отеческая, патриотическая область знания.

В Богородске Федоров проработал шесть лет, здесь научились ценить необычного учителя, любили его, всячески ограждали от высшего начальства, наезжающих инспекторов, недоуменно, а то и грозно реагировавших на его систему преподавания. Затем Николай Федорович преподавал в Московской (нынешний Ногинск), Угличе, Одоево, Богородицке, Боровске, Подольске.

В 1869 года Федоров занимает место библиотекаря в Чертковской библиотеке. Первым библиотекарем Чертковки был Петр Иванович Бартенев, знаменитый впоследствии историк, архивист, переводчик. Пять лет Николай Федорович проработал под прямым руководством Петра Бартенева Он прошел прекрасную чисто профессиональную школу и впитал огромный объем знаний, систематизированных, организованных вокруг единого, святого для него предмета - отечества. Без этой школы, возможно, не мог бы в полной мере состояться тот "необыкновенный библиотекарь" Румянцевского музея, о котором рассказывали чудеса. Чертковская библиотека просуществовала десять лет - к 1874 году ее книги перекочевали в Московский Публичный и Румянцевский музеи.

Уже с 27 ноября 1874 года Николай Федорович был определен в ней на скромную должность дежурного чиновника при читальном зале. Почти четверть века суждено ему отныне быть связанным с этим местом. Сам Николай Федорович рассматривал свою работу в Румянцевском музее "как священное дело". Книга, служению которой он себя посвятил, - как соединяющее и нетленное звено между бывшим и настоящим - приобретала особенное, воскрешающее значение. В неопубликованной статье "Уважал или презирал книгу 19 век?" он писал: "Книга как выражение слова, мысли и знания занимает высшее место среди памятников прошедшего, должна она занимать его и в будущем, которое призвано стать делом возвращения прошедших поколений к жизни, и лишь тогда книга с этого первого места снизойдет на последнее, когда то, что было лишь в книге, то есть только в мысли и голове, станет живым делом человечества".

Сохранение мировой памяти, письменных памятников прошедшего и проходящего буквально на глазах, организация возможно более целесообразная, системная этого сохранения осмыслялись у него единой целью. Ходили легенды о колоссальных познаниях Федорова, рассказывали фантастические и тем не менее реально случившиеся истории. Многие русские ученые (причем диапазон тех наук, которыми они занимались, необыкновенно широк - от востоковедения, религиоведения до военно-морского дела) с благодарностью вспоминали о той помощи, которую оказал им Николай Федорович. "Это была прямо живая энциклопедия в самом лучшем смысле этого слова, и, кажется, не было предела его памяти", - заключает Покровский (Георгиевский).

Из воспоминаний Георгиевского мы узнаем еще одну характерную деталь оказывается, Румянцевский музей посылал требования на новые иностранные издания по спискам, составленным Николаем Федоровичем. Действительно, Федоров стал инициатором новых форм ведения книжного дела, выдвинул идею не только межбиблиотечного, но и международного книгообмена, использования в читальных залах книг из частных коллекций и т. д.

Он составил первый систематический библиографический каталог книг, хранившихся в Румянцевском музее. Особое значение Николай Федорович придавал книжной карточке-аннотации, которую, по его мнению, должен был составлять сам автор произведения, стремясь к достижению "идеальной полноты и вместе краткости", так, чтобы в случае гибели книги ее можно было бы в какой-то мере даже восстановить, руководствуясь карточкой как программой (поэтому по материалу он предлагал ее сделать трудной для разрушения). Федоров говорил о необходимости "создания общими усилиями цивилизованных народов всемирного систематического каталога".

В 1871 году Федоров познакомился с Толстым (об этом есть соответствующая запись в его дневнике). Толстой стал частым гостем Федорова в его служебном помещении. Однажды он попал в каморку, где жил философ, и был поражен аскетизмом его быта. Федоров не принимал толстовского отрицания науки и учения о непротивлении злу насилием; "общее дело" Федорова требует активного вмешательства знания в жизнь. Как только он не называл его: "величайшим лицемером нашего времени", представителем "опошлевшего иконоборства", "иностранцем, пишущим о России", "панегиристом смерти". Однажды, вспоминает Линниченко, "когда Толстой стал ссылаться на то, что уже раньше писал о вопросах, бывших предметом спора, Николай Федорович ответил ему: "Да ведь вы, Лев Николаевич, тогда были не только знаменитым писателем, но и неглупым человеком". Отношения между Федоровым и Толстым испортились окончательно в 1892 году, когда Толстой опубликовал за рубежом статью против русского правительства. Философ посчитал такой поступок непатриотичным и не подал графу руки.

15 сентября 1898 года директор Румянцевского музея Михаил Алексеевич Веневитинов подписывает прошение Николая Федоровича об отставке. Этому акту предшествовали почти полугодовые попытки отговорить шестидесятидевятилетнего Федорова от этого шага: его упрашивала дирекция, писали письма сотрудники и читатели. Попытки вернуть Николая Федоровича продолжались и после его окончательного ухода.

Официальной мотивировкой ухода было ухудшение здоровья, впрочем, вполне реальное, но внутреннее побуждение оставалось все то же отдать оставшиеся силы исключительно Делу.

Последние пять лет жизни Федорова чрезвычайно плодотворны: фактически все работы, входящие во второй (опубликованный) и третий (неопубликованный) том его трудов, написаны в это время. И главное - он предпринимает вторую после "Вопроса о братстве… "попытку целостного изложения своего учения: "Супраморализм, или Всеобщий синтез", основную часть которого составляют двенадцать пасхальных вопросов, двенадцать блистательных сгустков, микрокосмов его мысли, вобравших в свои глубочайшие формулы истины активного христианства. Это своеобразный образец нового "евангелия" такого христианства.

Федоров живет главным образом в Москве, летом перемещаясь в Сергиев Посад. В последние годы жизни он вынужден был вновь поступить на службу в архив Министерства иностранных дел - пенсия была так мала, что ее не хватало даже при мизерных потребностях Николая Федоровича. В архиве он встретил не просто уважение к своим деловым и личным достоинствам, но был согрет особо внимательно-любовным, родственным отношением, какого ему недоставало всю жизнь. И в эту свою последнюю службу Николай Федорович не мог не внести одушевление своего Идеала. Ему виделось учреждение, призванное заняться изучением причин розни, вражды, небратства, накопившихся между странами и народами, и возникало видение будущего Министерства международных сношений и международного дела с архивом, превращающимся в Международный музей мира.

В августе 1899 года он отправляется в дальнюю дорогу, в Асхабад, к своему ученику Николаю Павловичу Петерсону. Осенью они совершают путешествие на Памир. Достигнув цели, Николай Федорович пишет - "У подошвы Паропамиза, на рубеже Ирана и Турана". Паропамиз - это горная система в Афганистане, северные предгорья которой заходят на территорию нашей страны.

Бодрящие впечатления от путешествия по древнейшим путям соединяются с глубокой историософией, с надеждой, что Россия, умиротворительница степи и кочевников, поможет победить пустыню, голод и смерть через всеобщую регуляцию этого края и станет воистину "Новым Ираном".

В начале 1900 года Николай Федорович уезжает из Асхабада. Отъезд омрачен очередной ссорой гостя с хозяином. И в этом году, кроме июльской публикации двух статей Петерсона "К вопросу о лучшем устройстве нашей школы", в форме рецензии на книгу воронежского писателя Евгения Марсова "Грехи и нужды нашей школы" (1900), - кстати, хорошего знакомого и Петерсона, и Федорова, - ничего не появляется. Но с середины следующего года наступает настоящий бум вокруг федоровских идей (поданных, естественно, анонимно).

3 и 5 июня "Асхабад" публикует в подвале второй и третьей страницы на половину листа большую статью Федорова "Разоружение. Как орудие разрушения превратить в орудие спасения" - перепечатка из "Нового времени" от 14 октября 1898 года. Это одна из важных работ Федорова, в ней изложены его проекты регуляции природы, превращения армии в естествоиспытательную силу и т. д., но в ней еще нет речи о главном - о воскрешении и преображении умерших. И вот с 6 июля в пяти номерах "Асхабада" печатается большая работа Федорова "Самодержавие", где уже прямо была высказана главная Идея.

Именно "Самодержавие" стало, наконец, той бомбой, что взорвала спокойствие, вежливое равнодушие, царившее до этого по отношению к первым, частичным обнаружениям идей "общего дела". Интересно, что, несмотря на всю остроту полемики, по мере все большего прояснения федоровских идей, даже самые резкие противники начали склоняться к признанию их важности и необходимости систематического их представления.

Последние годы жизни Федорова были и необычайно плодотворны (почти все работы, входящие в 3-й том его сочинений, написаны тогда), и особенно трудны. Хотя Федоров сохранял большую умственную энергию, физическое его здоровье ухудшалось. Но главное - он ощущал почти полное духовное одиночество.

Самым значительным его последователем, кроме Петерсона, был Владимир Александрович Кожевников, ученый, философ и поэт, человек обширнейших и разносторонних знаний, в совершенстве владевший восемью языками.

Николай Федорович скончался 15 декабря (по старому стилю) 1903 года в Мариинской больнице для бедных. Как рассказывают, смерть наступила, по существу, случайно. Однажды в трескучие декабрьские морозы под нажимом знакомых Федоров изменил своим привычкам ходить в легком платье круглый год. Его почти насильно одели в шубу и посадили на извозчика, чего он никогда себе не позволял. Результатом явилась простуда и сильнейшее двустороннее воспаление легких.

Сергей Бартенев, известный музыкант своего времени, автор исследования о Кремле, писал о впечатлении, которое произвела эта смерть: "Не верилось, что этот ополчившийся против смерти человек когда-нибудь умрет. Когда это случилось и я увидал его лежащего мертвым, помню, мир мне показался в овчинку, столь далеким, столь маленьким! Такого человека не стало!"

Похоронили Николая Федоровича на кладбище московского Скорбященского монастыря (на нынешней Новослободской улице). Могила философа, призывавшего живых обратиться сердцем и умом к кладбищам, была снесена в 1929 году, место последнего упокоения утрамбовали под игровую площадку. Осуществилось зловещее пророчество Федорова о нравственном одичании, одним из симптомов которого станет "превращение кладбищ в гульбища", а "сынов человеческих" - в "блудных сынов, пирующих на могилах отцов".

Сразу после смерти Федорова Петерсон и Кожевников начали готовить к изданию все труды, написанные их учителем. В 1906 году в городе Верном (ныне Алма-Ата) вышел первый том "Философии общего дела" всего в количестве 480 экземпляров. Следуя заветам покойного, ученики выпустили книгу "не для продажи". Часть тиража была разослана по библиотекам, из другой части любой желающий мог себе бесплатно заказать экземпляр у издателей.

Второй том был издан через семь лет, в 1913 году, в Москве. Был подготовлен к печати и третий том, содержавший ряд статей Федорова и прежде всего его переписку, но наступившие бурные события первой мировой войны и революции помешали его выходу в свет. Федоров не произносит слова "соборность", "русская идея". Но нет другого такого мыслителя, который бы столь всесторонне и глубоко осмыслил идею общности человечества во имя высоких целей обретения им вечной жизни.

Патриот, он считал, что русскому народу суждено сказать свое веское слово. Но что означает "подчинение всех земель и всех миров воскресшим поколениям"? Федоров предсказывает покорение космоса. Он сравнивает Землю с космическим кораблем: "Вопрос об участи земли приводит нас к убеждению, что человеческая деятельность не должна ограничиваться пределами земной планеты. Мы должны спросить себя знание об ожидающей землю судьбе, об ее неизбежном конце, обязывает ли нас к чему-либо или нет?

Творец через нас воссоздает мир, воскрешает все погибшее, вот почему природа и была оставлена своей слепоте, а человек - своим похотям. Через труд воскрешения как самобытное, самосозданное, свободное существо свободно привязывается к Богу своей любовью. Поэтому же человечество должно быть не праздным пассажиром, а прислугой, экипажем нашего земного, неизвестно еще какою силою приводимого в движение корабля - есть ли он фото, термо или электроход. Да мы и знать не будем, какою силою движется наша земля, пока не будем управлять ее ходом.

Что фантастичнее построение нравственного общества на признании существования в иных мирах иных существ, на признании эмиграции туда душ, в действительном существовании чего мы даже и убедиться не можем, или же обращение этой трансцендентной миграции в имманентную, то есть поставление такой миграции целью деятельности человечества". Именно тогда родилась основная мысль Федорова, мысль, что чрез нас, чрез разумные существа природа достигнет полноты самосознания и самоуправления, воссоздаст все разрушенное по ее слепоте и тем исполнит волю Бога, делаясь подобием его.

Причина недолговечности человека - зависимость от природы. Последняя противостоит человеку как враждебная сила, а человек в своей слепоте не находит ничего лучшего, как насиловать и уничтожать природу, попадая еще в большую зависимость от нее. Необходимо не подчинение природы, а ее "регуляция", внесение в природу воли и разума. Естественный прирост населения надо заменить воскрешением мертвых. Появление человека на Земле не было случайностью. Но это не значит, что все совершается по божественному плану Федоров был верующим, однако давал православному вероучению своеобразное истолкование.

Апокалипсис он рассматривал только как предостережение человечеству. Гибель мира можно и нужно предотвратить. Эту мысль затем восприняли Н. Бердяев и С. Булгаков. От Федорова к Бердяеву перекочевала и другая идея - космическая ответственность духа.

Федоров мечтает об обращении Солнечной системы в "хозяйство", человек должен выйти в космос и использовать его для расселения и обеспечения воскрешенных. Вот еще одна поражающая воображение мысль, не имевшая аналогов у предшественников (о воскрешении умерших и полетах на Луну говорили на Западе в эпоху Возрождения и Просвещения) о том, какой облик примет в будущем человечество, Федоров видит его "многоединым, или, точнее сказать, всеединым существом".

При том, что личность каждого "будет сохраняться". Федоров апеллирует к образу Святой Троицы, единой в трех лицах. Так и человечество, созданное по образу и подобию Бога, станет бессмертным, единым и многоликим. Пока подобие неполное. "В учении о Троице заключается путь для совокупного действия человеческого рода, закон всемирной истории не в смысле знания, а в смысле указания пути".

* * *
Вы читали биографию философа, факты его жизни и основные идеи его философии. Эту биографическую статью можно использовать, как доклад (реферат, сочинение или конспект)
Если вас интересуют биографии и учения других (русских и зарубежных) философов, то читайте (содержание слева) и вы найдёте жизнеописание любого великого философа (мыслителя, мудреца).
В основном же, наш сайт (блог, сборник текстов) посвящён философу Фридриху Ницше (его идеям, произведениям и жизни) но в философии всё связано и нельзя понять одного философа, совсем не читая тех мыслителей, которые жили и философствовали до него...
... Представители немецкой классической философии - Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель, Фейербах - впервые осознают, что человек живет не в мире природы, а в мире культуры. Век XIX - век философов революционеров. Появились мыслители, которые не только изучали и объясняли мир, но и желали изменить его. Например - Карл Маркс. В этом же веке появились Европейские иррационалисты - Артур Шопенгауэр, Кьеркегор, Фридрих Ницше, Бергсон... Шопенгауэр и Ницше являются представителями нигилизма (философии отрицания)... В XX веке среди философских учений можно выделить - экзистенциализм - Хайдеггер, Ясперс, Сартр... Исходным пунктом экзистенциализма является философия Кьеркегора...
Русская философия (по мнению Бердяева) начинается с философских писем Чаадаева. Первый известный на Западе русский философ - Владимир Соловьев. Лев Шестов был близок к экзистенциализму. Наиболее читаемый на Западе из русских философов - Николай Бердяев.
Спасибо за чтение!
......................................
Copyright:

Детство Николая Федорова. Образование

Тяга к знаниям и отличная успеваемость заслуженно принесли будущему политику золотую медаль по окончании школы в 1975 году. После успешной сдачи вступительных экзаменов он получил студенческий билет Казанского государственного университета. В 1980 году он окончил вуз с дипломом в области юриспруденции.

Научная деятельность Николая Федорова

В период с 1982 по 1985 год Фёдоров обучался в аспирантуре при институте государства и права Академии наук СССР. После окончания возобновил преподавательскую деятельность в университете.

Политическая карьера Николай Федорова

1990 год стал знаменательным для Фёдорова, ведь именно тогда он был назначен на должность министра юстиции РСФСР. На данном посту он проработал до 1993 года, входил в состав правительства Виктора Черномырдина . При содействии Фёдорова в 1991-1992 годах была осуществлена процедура экстрадиции в ФРГ бывшего лидера ГДР и генерального секретаря Социалистической единой партии Германии – Эриха Хонеккера.

В 1992 году по указу президента Бориса Ельцина Фёдорову был присвоен высший чин Государственного советника юстиции при правительстве Российской Федерации.

Весной 1993 года, после введения президентом режима особого управления РФ, Фёдоров подал в отставку в знак протеста против антиконституционных действий Ельцина, также выступал в СМИ с критической оценкой действий федеральных властей во время октябрьских событий в Москве. С этого момента за Николаем Фёдоровым закрепилась репутация независимо мыслящего политика, умеющего донести до оппонента свою точку зрения.

Параллельно с политической деятельностью в начале 90-х годов Федоров недолго руководил московской коллегией адвокатов и был обозревателем в «Общей газете». Также в данный период Николай Васильевич занимал должность руководителя правительственной комиссии, занимавшейся урегулированием вопросов разрешения конфликтов и межведомственной комиссии Совбеза по республикам Северного Кавказа.

Николай Федоров – первый президент Чувашии

Первый президент Чувашии Николай Федоров

В период с 1994 по 1997 годы Н.В. Фёдоров был президентом Республики Чувашия. За время первого его президентства была реорганизована систему республиканской власти, в частности, были сформированы новые министерства, государственные комитеты службы федерального подчинения и администрация президента. Также с 1995 по 2001 годы Николай Васильевич входил в состав Совета Федерации, где отвечал за юридические аспекты.

Впоследствии Николай Федоров дважды переизбирался на должность президента Чувашии: в 1997 и 2001 годах, а в 2005 году он был назначен непосредственно президентом Владимиром Путиным . За эти три срока по инициативе Федорова была осуществлена полная газификация сел, активно строилось новое жилье в городах, возрос уровень урбанизации. Также была проведена реконструкция столицы республики – Чебоксар.

Танец президента Чувашии Николая Федорова

8 сентября 2010 года Н.В. Фёдоров вошел в состав Совета Федерации РФ, как представитель Республики Чувашия. Спустя 14 дней, согласно указу В.В. Путина, его имя было включено в состав Комиссии при президенте по вопросам модернизации и технологического развития экономики страны.

В январе следующего года Николай Васильевич был назначен представителем РФ на парламентской Ассамблее Совета Европы, проходившей в Страсбурге.

В начале года 2011, во время президентства Дмитрия Медведева , Фёдоров занял место председателя Совета директоров Фонда Института социально-экономических и политических исследований. В ноябре того же года он также стал полноправным председателем Комитета Совета Федерации, занимающегося вопросами конституционного законодательства, а также правовыми и судебными проблемами, развитием гражданского общества.

21 мая 2012 года Фёдоров Николай был назначено на должность министра сельского хозяйства РФ. Спустя три года он был вынужден уйти в отставку в связи с рядом претензий, высказанных руководством страны, которые указывали на плачевное состояние дел в сельскохозяйственной отрасли.

Сенатор от Чувашии Николай Федоров посетил родную школу

После ухода с поста министра Федоров продолжал заниматься политикой уже в должности советника президента Владимира Путина, однако столь важную должность он занимал всего 5 месяцев, поскольку его кандидатура вновь была вынесена, а впоследствии и утверждена в составе Совета Федерации от Республики Чувашия.

Личная жизнь Николая Федорова

Николай Федоров сегодня

Москва> – религиозный философ, родоначальник традиции русского космизма . В 1854–1868 гг. преподавал историю и географию в уездных училищах России. В 1869–1872 гг. работал в Чертковской библиотеке в Москве, в 1874–98 гг. – в библиотеке Московского публичного и Румянцевского музеев, определив на четверть века ее духовную атмосферу, заложив в ней, по словам его современников, традиции «философской школы». В каталожную комнату библиотеки, где служил Федоров., собирались для бесед с «Московским Сократом» многие выдающиеся деятели русской науки и культуры. На 1880-е – 1890-е годы приходится общение Федоровым с В.С. Соловьевым , назвавшим его учение «первым движением человеческого духа вперед по пути Христову», религиозно-философский диалог и спор с Л.Н. Толстым .

Свои идеи Ф. развивал с 1851 г., сначала устно, а со второй половины 1870-х гг. – в крупных работах и статьях. После смерти Федорова его ученики В.А. Кожевников и Н.П. Петерсон подготовили к печати трехтомное собрание сочинений мыслителя под названием «Философия общего дела» (в 1906 и 1913 г. в свет вышли первые два тома, третий том остался неизданным).

Свое учение Федоров обосновывал как естественно-научно, так и религиозно. Опираясь на святоотеческую традицию (свт. Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский), он развил положения активно-христианской антропологии: Бог, создавший человека по Своему образу и подобию, действует в мире прежде всего через человека и через него же Он будет осуществлять центральные онтологические обетования христианской веры: воскрешение умерших, преображение их природы, вход в бессмертный, творческий эон бытия – Царствие Небесное. Федоров заложил основы идеи богочеловечества, сотрудничества божественных и человеческих энергий в деле спасения, обосновал идею условности апокалиптических пророчеств. Каким будет финал истории: катастрофическим, ведущим к Страшному суду с последующим разделением человечества на горстку спасенных и тьму вечно проклятых, или же светлым, спасающим всех (апокатастасис), зависит от самих людей, от того, продолжит ли мир свое движение в ложном, противобожеском векторе или же обратится на Божьи пути. Религиозно интерпретировал Федоров и идею регуляции природы. Основанная на чувстве глубокой нравственной ответственности человека за судьбу всей земли, всего космоса, всего творения, регуляция является исполнением библейской заповеди об обладании землей. «Восстановление мира в то благолепие нетления, каким он был до падения» – так определяет философ всеобщего дела Божеское задание «сынам человеческим».

Благой исход истории, становящейся «работой спасения», предполагает, по Федорову, необходимость нового фундаментального выбора, связанного с императивом эволюционного восхождения человечества. Обнажая изъяны одностороннего технического развития, совершенствующего машины и механизмы и оставляющего нетронутой и уязвимой природу самого человека, которая целиком зависит от превратностей внешней среды, Федоров выдвигает идею органического прогресса, ориентированного на преображение физического естества существа сознающего, когда человек сам, без помощи техники, сможет летать, видеть далеко и глубоко, обретет способность строить свои ткани из элементарных веществ среды, как растения под воздействием солнечного света (мыслитель предвосхищает здесь идею автотрофности В.И. Вернадского) , будет создавать себе необходимые органы или изменять уже существующие в зависимости от среды обитания, пребывания, действия («полноорганность»). Тело, вместилище души, по убеждению мыслителя, должно быть всецело подчиненным сознанию, регулируемым, одухотворенным, должна быть достигнута полнота власти духа над материей, теснящего и наконец, вытесняющего из бытия силы распада, тления, смерти. Новый, радикальный поворот в философии Федоров видел в отказе от отвлеченного мышления, пассивного созерцания, в переходе к определению ценностей должного порядка вещей, к выработке плана преобразовательной деятельности человечества. Провозглашал нераздельность онтологии и деонтологии («истина есть только путь ко благу»), необходимость проективного мышления (проект связует идеал и реальность, ищет пути практического осуществления высшей идеи). Выдвигал принцип всецелости и всеобщности познания («все должны быть познающими и всё – предметом познания»), говорил об обращении гносеологии в гносеоургию. Свою систему называл супраморализмом, разрабатывая основы «совершеннолетней», «сыновней» нравственности («все мы братья по любви к отцам»). При этом Федоров не ограничивал законы этики сферой человеческих отношений, указывая на зависимость нравственного начала в человеке и обществе от материально-природного порядка вещей. Неродственность и небратство, подчеркивал он, коренятся в глубинах самого послегрехопадного, смертного бытия, стоящего на законе смены поколений, пожирания, взаимного вытеснения и борьбы. А потому залогом достижения «всеобщего родства» может стать только преодоление смертоносных сил во внешнем мире (природно-космическая регуляция) и в самом человеке (психо-физиологическая регуляция). Убежденный в неполноте альтруистической морали (жертвенность одних предполагает вечный эгоизм других), Федоров предлагал формулу: «не для себя и не для других, а со всеми и для всех». Антиномию индивидуализма и коллективизма разрешал через принцип соборности, утверждая его как основу совершенного социального устроения (общество «по типу Троицы»).

В свете идеи бессмертия и воскрешения интерпретировал Федоров и смысл культуры, видя в ней попытку «мнимого воскрешения», импульс к сохранению памяти о бывшем и жившем. Высоко ставил музеи и библиотеки как средоточия всечеловеческой памяти, мечтал о радикальном расширении их деятельности, об их превращении в центры собирания, исследования, воспитания и обучения, вокруг которых группировались бы коллективы ученых – «специалистов по всем отраслям человеческого ведения». Став орудием всеобщего дела, Музей, по Федорову, должен одушевить познание сердечным, родственным чувством, духом любви к отцам и предкам, тем самым служа восстановлению братской связи людей. Философия Федорова стоит у истоков русского религиозно-философского ренессанса, определяя его стрежневые темы; полагает начало течению активно-эволюционной, ноосферной мысли XX века (Н.А. Умов , В.И. Вернадский , Н.Г. Холодный и др.). Под влияние «Философии общего дела» в разное время и в разной степени попадали выдающиеся классики русской литературы – Ф. Достоевский и Л. Толстой , В. Брюсов и В. Маяковский , Н. Клюев и В. Хлебников, М. Пришвин и М. Горький, А. Платонов и Б. Пастернак. Теургическая эстетика Федорова (переход от «искусства подобий» к творчеству жизни, литургический синтез искусств) оказала воздействие на философско-эстетические искания конца XIX – начала XX века (В. Соловьев , А. Белый , В. Иванов , В. Чекрыгин, П. Филонов и др.).
С.Г. Семенова

Сочинения

• Философия общего дела. Статьи, мысли и письма Николая Федоровича Федорова, изданные под редакцией В.А. Кожевникова и Н.П. Петерсона. Т. I. Верный, 1906, Т. II. М., 1913
• Сочинения. М., 1982 (серия «Философское наследие»)
• Собрание сочинений: В 4 томах. Т. 1–4. М., 1995–1999. Дополнительный том – М., 2000
• Избранные сочинения. М.: РОССПЭН, 2010.

Литература

1. Кожевников В.А . Николай Федорович Федоров. Ч. 1. М., 1908, 2-е изд.: М., 2004
2. Остромиров А . [А.К.Горский]. Николай Федорович Федоров и современность. Вып. 1-4. Харбин. 1928–1933
3. Young G. Nikolai F. Fedorov: An Introduction. / Nordland publishing company. Belmont, Massachussettes, 1979;
4. Hagemeister M . Nikolaj Fedorov. Studien zu Leben, Werk und Wirkung. München, 1989
5. Семенова C.Г . Николай Федоров. Творчество жизни. М., 1990; Философия бессмертия и воскрешения. Вып. 12. М., 1996
6. Семенова С.Г. Философ будущего века Николай Федоров. М., 2004
7. На пороге грядущего. Памяти Николая Федоровича Федорова. М., 2004
8. Н.Ф. Федоров: pro et contra: В 2 кн. СПб., 2004–2008
9. Служитель духа вечной памяти». Николай Федорович Федоров. К 180-летию со дня рождения: В 2 частях. М., 2010
10. Young G. The Russian cosmists. The Esoteric Futurism of Nikolai Fedorov and His Followers. N.Y., 2012.

Философия "Общего дела" Н.Ф.Федорова

Николаю Федоровичу Фёдорову (1828-1903) принадлежит особое место в развитии русской религиозной философии: традиционные проблемы русской мысли он пытался поставить и решить, опираясь не только на религиозную православную традицию, но и на достижения современного ему естествознания. Главное в учении Фёдорова - это его мысль о том, что, используя новейшие научные открытия, изменив социальные отношения, можно добиться "воскрешения" всех умерших. Не метафорического, и не в потустороннем мире, а на этой земле.

Философские и "технические" аспекты этого воскрешения Фёдоров изложил в главном своём труде - "Философия общего дела" - вышедшем после смерти философа в 1903 году. Ввиду религиозной подоплеки учения Фёдорова, его долгое время замалчивали и лишь несколько лет назад был переиздан его главный труд и появились первые исследования его творчества.

Сущность философии "Общего дела".

Исходный пункт философии "Общего дела" - убеждённость в том, что нынешняя жизнь людей характеризуется как "небратская", состоящая из непрерывного уничтожения народами друг друга, вытеснения старшего поколения младшим, проникнутая духом вражды. Вместе с тем, идеал общественной и личной жизни дан уже в Евангелии, нужно лишь предпринять усилия для реализации этого идеала, ликвидировать все социальные и природные препятствия, стоящие на пути преобразования жизни.

Главная причина бедственного положения людей - в их зависимости от законов природы, подчинённой конечности и смерти. Люди вынуждены заботиться в первую очередь о выживании, что приводит к эгоизму и самоизоляции. Для преодоления этого состояния люди должны осознать, что главный их противник - природа, и для покорения её нужно объединяться.

Нравственным долгом живущих ныне людей Фёдоров объявляет воскрешение всех ранее умерших, возвращение жизни, отнятой у наших предков людьми или природой. Смерть - это явление временное, имеющее место из-за разделённости и невежества людей.

В деле "воскрешения" умерших центральное место отводится науке и учёным, которые должны преодолеть созерцательность и заняться конкретной работой.

Когда с голодом и стихийными бедствиями будет покончено, люди смогут сосредоточиться на более возвышенных задачах, и построят психократическое общество, в основе которого будет лежать принцип всеобщей родственности.

6. Философское наследие н.Ф.Федорова.

«Философия общего дела»

Теперь обратимся к философскому наследию Н.Ф.Федорова

В "Философии общего дела" русский мыслитель выдвинул необходимость нового, сознательно управляемого этапа эволюций: всеобщим познанием и трудом человечество призвано овладеть стихийными силами вне и внутри себя, выйти в космос для его освоения и преображения, обрести новый бессмертный статус бытия, причем в полном составе прежде живших поколений ("научное воскрешение"). Русским философом были предвосхищены идеи ноосферы, поставлены вопросы экологии. Федоров недаром называл свое учение супраморализмом. Глубокий нравственный пафос одушевляет самые дерзновенные его идеи.

С Федорова начинается глубоко своеобразное философское направление общечеловеческого значения: русский космизм, активно-эволюционная, ноосферная мысль, представленная в 20 веке именами таких крупных ученых и философов, как К.Э.Циолковский, В.И.Вернадский, А.Л. Чижевский.

В учении Федорова основным злом человека, каждого сознательного и чувствующего существа выступает смерть. Все же конкретные формы зла, от которых страдает человек, для него входят в кортеж главного, "последнего врага" - смерти. Всякая индивидуальная жизнь построена на костях других, уже живших и живущих, и в свою очередь идет на перегной. Дети растут, пожирая силы родителей, а в борьбе и розни, в которых проходит жизнь, люди медленно подтачивают друг друга и словом и делом. "В настоящее время живем на счет предков, из праха которых извлекаем и пищу, и одежду, так что всю историю можно разделить на два периода: первый период прямого, непосредственного каннибализма и второй людоедства скрытого, продолжающийся и доселе." Но все резко меняется, когда с человеком появляются сознание, острое чувство своей неповторимой личности, глубокое страдание от утрат и внутренняя невозможность принять собственное окончательное уничтожение.

Федорова не раз упрекали в нелюбви к природе. На вопрос о "нашем общем враге" он действительно отвечал: природа. Но имел в виду природу как определенный порядок существования, основанный на рождении, половом расколе,

взаимной борьбе, вытеснении и смерти, но вовсе не природу, как совокупность существующего, живое многообразие творения.

Противодействие злу - это борьба против случайности, иррациональности, слепоты, "падения"; это превращение вселенной в целесообразный, сознательный мир.

Федоров принципиально отказывается представить вполне определенный взгляд на устройство бытия. Только созидательная деятельность, всеобщий труд, одушевленная великой идеей практика приведут через радикальное преобразование мира к его познанию.

Абсолютное знание возможно для Федорова, по существу, лишь в сотворенной (в данном случае самим человечеством) модели. Он любил приводить изречение Аристотеля о том, что мы знаем только то, что сами произвели. Окончательное знание всякого данного нам извне объекта возможно только тогда, когда этот объект будет нашим созданием, когда он будет приведен в строй, порядок, сведен к нашему закону.

Основная точка отсчета Федоровского учения - долженствующее быть, а не данное. Отказаться от пассивного созерцания мира, отвлеченной метафизики и перейти к определению ценностей должного порядка вещей, к выработке плана преобразовательной деятельности человечества - в этом смысл, по Федорову, нового радикального поворота в философии.

"Истина есть только путь к благу" - высказываясь так, русский мыслитель ставит в иерархии ценностей благо, должный порядок вещей выше истины, наличного состояния мира.

Сама философская идея, рациональное понятие у него заменяется проектом как результатом синтеза теоретического и практического разумов. Достичь должного, проективного состояния мира можно только тогда, когда предметом исследования и действия станет все, а субъектом будут все.

"Есть два материализма, - утверждал Федоров, материализм подчинения слепой силе материи и материализм управления материей, не в мысли лишь, не в игрушечных, кабинетных или лабораторных опытах, а в самой природе, делаясь ее разумом, регуляцией". Этот второй, преобразовательный, "нравственный материализм", как называл его Федоров, был одновременно его убеждением и идеалом.

У Николая Федоровича мы встречаем своеобразное видение человека. Человек для него - землянин, т.е. еще далеко не совершенным, но великим и уникальным образом организованное природное, космическое существо. Основная родовая характеристика землянина в "Философии общего дела" - смертный и сын.

Современное состояние мира характеризуется Федоровым как глубоко небратское, неродственное, отмеченное взаимным вытеснением и враждой. Неродственность - внутреннее качество самого природного порядка существования, основанного на принципе взаимной непроницаемости, раздельности и последовательности; неродственность - первое следствие основного зла - смерти. Федоров призывает направить этическое действие человечества на темную непроницаемость, "небратство" вещества, неродственность материи и ее сил, а также к всеобщему, объединяющему всех исследованию причин неродственности и затем ее устранению.

В своих антропологических построениях Федоров всегда опирался на сверхприродные, божественные задатки человека. Определение природы человека как двусоставной: животно-природной, с одной стороны, и самодеятельно-

трудовой, творческой - с другой, - важнейшая посылка Федоровской антропологии, из которой возникают самые крайние выводы его учения. То, что человек произвел себя сам, через труд и сознание, и есть его собственно человеческая сущность, которая непрерывно расширяется и в итоге должна совершенно преобразить его природно-

биологическую основу. На человеке с его несовершенной, противоречивой природой нельзя основать абсолют. За абсолют может быть принят только идеал, стоящий выше человека. Для Федорова это

мог быть только Бог или высший преображенный человек в составе богочеловеческого единства. Поэтому необходима реальная, активная работа над преодолением своей нынешней "промежуточности" и несовершенства. Федоров не только утверждал факт восхождения сознания в мире, но и сделал из него радикальные выводы:

необходимость сознательного управления эволюцией, преобразования всей природы исходя из глубинных потребностей разума и нравственного чувства человека. Эту центральную идею своего учения он недаром называл и "регуляцией природы", и "супраморализмом".

"Нравственность, - писал Федоров, - не только не ограничивается личностями, обществом, а должна распространяться на всю природу. Задача человека - морализовать все естественное, обратить слепую, невольную силу природы в орудие свободы". Регуляция -это и овладение природой в противоположность ее эксплуатации и утилизации, и переустройство самого организма человека, и выход в космос, управление космическими процессами, и, как пик регуляции,

- победа над смертью, установление преображенного, бессмертного порядка бытия.

Таким образом, Федоров в своем философском учении выдвинул проблемы, которые в наше время, почти столетие спустя, получили название "глобальных проблем современности". Федоров писал: «И в самом деле, человек сделал, по-видимому, все зло, какое только мог, относительно и природы (истощение, опустошение, хищничество), относительно и друг друга (изобретение истребительнейших орудий и вообще средств для взаимного уничтожения); самые пути сообщения, чем особенно гордится современный человек, и те служат лишь стратегии или торговле, войне или барышничеству; а барышничество смотрит на природу именно "как на кладовую, откуда можно добывать средства для удобства жизни и наслаждений, и хищнически истребляет и расточает веками накопленные в ней богатства."

В основе Федоровского плана регуляции, как уже говорилось, лежит убеждение, что человечество начинает новый этап развития мира, когда оно отказывается быть пассивным созерцателем этого развития и направляет развитие в новую сторону.

В "Философии общего дела" формулируются два вопроса регуляции: продовольственный и санитарный. Санитарный вопрос Федоров понимает как всеобъемлющий "вопрос об оздоровлении Земли и притом всей, а не какой-либо отдельной местности.""Восстановление здоровья телесного и душевного всего рода человеческого, освобождение от болезней не только хронических и эпидемических, но и от наследственных, органических пороков - вот в чем заключается содержание санитарного вопроса."

Продовольственный вопрос в его первом насущном приближении разрешается через овладение атмосферными явлениями, регуляцию метеорических процессов. Речь идет о метеорической регуляции, когда "ветры и дожди обратятся в вентиляцию и ирригацию земного шара, как общего хозяйства"; об управлении движением самого земного шара, о поисках новых источников энергии, овладении энергией солнца. Федоров уже в конце 19 века видел единственный выход для человечества, упирающегося в неотвратимый земной финал - истощение земных ресурсов при все большем умножении численности населения, космическая катастрофа и т.д., - в завоевании им новых средств обитания, в преобразовании сначала Солнечной системы, а затем и дальнего космоса.

Разрабатывая проект регуляции, Федоров с самого начала подчеркивал неотделимость Земли от космоса, тонкую взаимосвязь происходящего на нашей планете с процессами во Вселенной. "Сельское хозяйство, чтобы достигнуть обеспечения урожая, не может ограничиваться пределами земли, ибо условия, от коих зависит урожай, или вообще растительная и животная жизнь на земле, не заключаются только в ней самой. Если верно предположение, что солнечная система есть переменная звезда..., а с сим явлением находится в связи весь метеорический процесс, от коего непосредственно зависит урожай или неурожай, - в таком случае весь телуросолярный процесс должен бы войти в область сельского хозяйства."

В 20-м веке исследование земно-космических взаимосвязей, на которые указывал философ, стало целым направлением в научном творчестве. Основатель космобиологии А.Л.Чижевский показал, что периоды стихийных бедствий, эпидемических и инфекционных заболеваний совпадают с циклами солнечной активности; биологические и психические стороны земной жизни связаны с физическими явлениями космоса. Научное познание земно-космических связей, которое еще по-настоящему только начинается, даст, по убеждению ученого, возможность управлять ими. На этом Федоров настаивал в прошлом веке.

Автором "Философии общего дела" сильно владеет чувство распахнутости Земли в космические дали. «Постепенно, веками образовавшийся предрассудок о недоступности небесного простора не может быть, однако, назван изначальным." "Вопрос об эпидемиях, как и о голоде, выводит нас за пределы Земного шара; труд человеческий не должен ограничиваться пределами Земли, тем более, что таких пределов, границ, и не существует; Земля, можно сказать, открыта со всех сторон, средства же перемещения и способы жизни в различных средах не только могут, но и должны изменяться."

Федоров основательно доказывает неизбежность выхода

человечества в космос с самых различных сторон, от природных и социально-экономических до нравственных. "Когда же к неблагоприятному влиянию климата присоединится истощение Земли, тогда обратят внимание, поймут, значение Земли как небесного тела

и значение небесных тел как земных сил; поймут, откуда истощенная Земля может и должна почерпать силу. «"прочное существование невозможно, пока Земля остается изолированною от других миров."

"Вопрос об участи Земли приводит нас к убеждению, что человеческая деятельность не должна ограничиваться пределами земной планеты. Мы должны спросить себя: знание об ожидающей Землю судьбе, об ее неизбежном конце, обязывает нас к чему-либо или нет?... Фантастичность предполагаемой возможности реального перехода из одного мира в другой только кажущаяся; необходимость такого перехода несомненна для трезвого, прямого взгляда на предмет, для того, кто захочет принять во внимание все трудности к созданию общества вполне нравственного, к исправлению всех общественных пороков и зол, ибо, отказавшись от обладания небесным пространством, мы должны будем отказаться и от разрешения экономического вопроса,...и вообще от нравственного существования человечества"

"Ширь русской земли...; наш простор служит переходу к простору небесного пространства, этого нового поприща для великого подвига. «"Этот великий подвиг, который предстоит совершить человеку, заключает в себе все что есть возвышенного в войне (отвага, самоотвержение), и исключает все, что в ней есть

ужасного (лишение жизни себе подобных)."

Кстати, Федоров в "Вопросе о братстве..." нередко обращается к теме войны (вражды) и обращения созданной человечеством военной силы на мирные нужды (вопрос, занимающий сейчас правительства почти всех стран мира). "Препятствия к построению нравственного общества заключаются в том, что нет дела настолько обширного, чтобы поглотить все силы людей, которые в настоящее время расходуются на вражду." "И если бы вменить войскам в обязанность все применяемое ныне к войне применять также и к управлению силами природы, в таком случае военное дела само собою обратилось бы в общее дело всего человеческого рода." Приведен и конкретный пример такого управления: "увенчавшийся блестящим успехом опыт произведения искусственного дождя посредством артиллерийского огня, или вообще огненного боя, посредством взрывчатых веществ дает новое, великое назначение войску, делающее ненужным разоружение, ибо орудие истребления себе подобных превращается в орудие спасения, обращая слепую, неподобную себе силу из смертоносной в живоносную." "Наша история есть "восточный вопрос", борьба, прерываемая перемириями..."

"Чтобы стать священною, христианскою, история должна быть словом не об ополчении лишь друг на друга Запада и Востока,...она должна быть словом и об ополчении общем, друг за друга, против извне действующей и в нас действующей слепой силы природы." К сожалению, эта проблема остается актуальной и в наши дни. Не исчезло противостояние Восток-Запад, возникли и продолжают возникать более мелкие конфликтные ситуации, явно разъединяющие людей вместо того, чтобы сплотить.

В процессе регуляции, постепенно обнимающей все большее пространство, должен меняться и сам физический организм человека, по мнению Федорова. Разум, активно перестраивающий мир вокруг, должен трансформировать и собственную природу человека ("психофизиологическая регуляция").Это задача превратить питание в "сознательно творческий процесс - обращения человеком элементарных, космических веществ в минеральные, потом, растительные, и, наконец, живые ткани" , то, что Вернадский называл позднее будущей автотрофностью человека, т.е. умением поддерживать и воссоздавать свой организм, не уничтожая другой жизни, как растение, из самых простых природных, неорганических веществ.

До сих пор свое расширение в мире, господство над его стихийными силами человек осуществлял, прежде всего, за счет искусственных орудий, продолжавших его органы - при помощи технических средств и машин. Разрыв между мощью техники и немощью самого человека как такового все более увеличивается и порой становится пугающим. Развитие техники, считает Федоров, может быть только временной и боковой, а не главной ветвью развития. Нужно, чтобы человек ту же силу ума обратил на свои собственные органы, их развитие и окончательное преображение. Это и станет задачей психофизиологической регуляции. "Человеку будут доступны все небесные пространства, все небесные миры только тогда, когда он сам будет воссоздавать себя из самых первоначальных веществ, атомов, молекул, потому, что тогда только он будет способен жить во всех средах, принимать всякие формы..."

Человеку предстоит так чутко войти в естественные природные процессы, чтобы по их образцу - но на более высоком сознательном уровне - обновлять свой организм, строить для себя новые органы, иными словами, овладеть направленным естественным тканетворением. "Несмотря на такие, по-видимому, изменения в сущности человек ничем не будет отличаться от того, что такое он ныне, - он будет тогда больше самим собою, чем теперь; чем в настоящее время человек пассивно, тем же он будет и тогда, но только активно, то, что в нем существует в настоящее время мысленно или в неопределенных лишь стремлениях, только проективно, то будет тогда в нем действительно, явно, крылья души сделаются тогда телесными крыльями."

В "Философии общего дела" торжествует призыв к познанию в самом широком его понимании, к познанию, переходящему в преобразование мира и человека. Истинное знание, не отделяющееся от дела, необходимо включает в себя у Федорова нравственное чувство. Истинное просвещение у философа - это настройка всего человека на высокую гармонию его призвания, преображение всех способностей ума, души, тела.

Основные надежды в деле регуляции природы возлагаются в "Философии общего дела" на науку, но не в современном ее состоянии, когда она только "образ мира" и в своей теоретической части занимается "воспроизведением явлений жизни в малом виде" и "созерцаниями, или наблюдениями над теми условиями..., от которых зависит жизнь." Это, по Федорову, лишь теоретическое, или мнимое, господство над природой при действительном подчинении ее основному закону смерти. Чистая, неприкладная сторона науки безучастна к общим бедствиям. Нужно не отказаться от мысли, а внести ее в природу; не отказаться от науки, а дать ей новое направление, объединив все разрозненные участки ее работы, одушевив их высшей целью. Главное требование - не отделять знание от блага, внести в научные исследования и технические изобретения ясный и нравственный критерий - высшую цель их усилий. Новая наука должна вырастать из опыта и наблюдений, производимых, как любит повторять Федоров, не кое-где, кое-когда и кое-кем, а везде, всегда и всеми, результаты которых прямо прилагаются к практическому делу регуляции.

Николай Федорович ратует за интеграцию наук. "Ученые, разбившие науку на множество отдельных наук, воображают, что гнетущие и обрушивающиеся на нас бедствия находятся в ведомстве специальных знаний, а не составляют общего вопроса для всех, вопроса о неродственном отношении слепой силы к нам, разумным существам, которая ничего от нас, по-видимому, и не требует, кроме того, чего в ней нет, чего ей недостает, т.е. разума правящего, регуляции." Федоров вводит в "Вопросе о братстве...", так называемое," сельское

знание", которое представляет собой синтез всех наук,

осуществленный в космическом аспекте. По мнению философа, "в основе сельской жизни, сельского дела лежит астрономия, т.е. движение солнца по Зодиаку с его проявлением в метеорологическом

процессе(конкретная физика и химия), в явлениях растительной и животной жизни."

Федоров призывает к объединению всех наук вокруг астрономии, выступает с той идеей, которая в наше время определяется как космизация науки. В результате, считает философ, "вопрос политический заменится физическим, причем физическое не будет отделяться от астрономического, т.е. земля будет признаваться небесным телом, а звезды - землями. Соединение всех наук в астрономии есть самое простое, естественное, неученое, требуемое столько же чувством, как и умом неотвлеченным"

Сложно сейчас говорить, осуществятся ли на практике эти идеи русского мыслителя, но тенденция к об единению наук, безусловно, существует. Об этом свидетельствуют такие области знания, как биохимия, биофизика, геохимия и т.д. С развитием знаний о мире возникает все больше проблем, которые уже не могут быть решены только с помощью какой-то одной отрасли. Особый интерес приобретают, так называемые, исследования на стыке наук.

Высшим же благом, по Федорову, должно стать не просто исследование и бесконечное познание неизвестно для чего, высшим благом должна стать жизнь, причем жизнь в высшем, духовном ее цвете, жизнь личностная, сохранение, развитие ее, а также возвращение в преображенном виде тем, у кого она была отнята силою вещей.

Центральным пунктом, вершиной регуляции для Федорова становится воскрешение всех умерших на Земле. В учении "общего дела" речь идет о "научном", имманентном воскрешении, которого достигает об единенное братское человечество, овладевшее тайнами жизни и смерти, секретами "метаморфозы вещества". Федоров связывает свое учение с христианством, в частности, с православием, как религией, которая придает особую ценность идее воскресения (пасха) и вечности жизни. Свое учение Федоров называл "Новой Пасхой", излагал его в форме "пасхальных вопросов".

Как ни фантастичен для нас проект Федорова, в нем уловлена определенная тенденция объективного развития науки: неуклонное стремление к умножению и все большему совершенствованию средств запечатления и восстановления ("воскрешения") жизненных явлений. Достаточно напомнить об изобретениях последнего столетия, необычайно раздвинувших способы хранения и передачи информации: фотографии, кино, телевидения, видеомагнитофонной записи, синтезаторах звуков, голографии, наконец, новейших методиках восстановления ушедших форм, применяемых в археологии и палеонтологии. Здесь, правда, речь идет о запечатлении и "воскрешении" голоса, лиц, событий и т.д. хотя и в материальном, но в точном смысле "неживом".

Рассуждения о бессмертии у философов обычно связаны с его достижением в более или менее далекой точке будущего, причем оно, естественно, не распространяется на ту часть человечества, которой к тому времени уже не будет в живых. В этом плане Федоровская идея имманентного воскрешения - самобытная идея. Значение философа в том, что он - как с точки зрения физической, так и, прежде всего нравственной - продумал принципиальные возможности бессмертия.

Воскрешение для Федорова - высшая гарантия бессмертной жизни. Нужно, чтобы "все рожденные поняли и почувствовали, что рождение есть принятие, взятие жизни от отцов, т.е. лишение отцов жизни, откуда и возникает долг воскрешения отцов, который сынам дает бессмертие"

- писал Федоров. И еще: "тот не достоин жизни и свободы, кто не возвратил жизнь тем, от коих ее получил".

Более того, всеобщее воскрешение означает морализацию всей Вселенной, внесение в нее сознания.

Идея воскресения становится у Федорова центральной в осмыслении исторических путей человечества. "Воскрешение есть заповедь не новая, а столь же древняя, как культ предков, как погребение, которое было попыткою оживления

оно так же древне, как и сам человек."Человек есть существо, которое погребает"- вот самое глубинное определение человека, которое когда-либо было сделано",-

считал Федоров.

В своей книге философ пытается нащупать и возможные конкретные пути воскрешения. Первый из них связан с необходимостью гигантской работы всего человечества по собиранию рассеянных частиц праха умерших. Федоров писал

"Гниение - не сверхъестественное явление, и самое рассеяние частиц не может выступить за пределы конечного пространства."

Следовательно, оно не является непереходимым рубежом для исследования и опыта.

Современная наука о человеческом организме экспериментально показала, насколько непрерывен процесс обновления тканей человеческого тела, ассимилирующего в себя природные вещества через дыхание и питание и постоянно выделяющего их из себя. Вместе с тем каждая клеточка нашего организма, несмотря на эти процессы, оказалась абсолютно уникальной. Более того, каждая клетка несет в себе всю наследственную информацию о целом организме, на чем основана идея клонирования, созидания генетических двойников по одной клетке.

С другой стороны, у Федорова воскрешение мыслится в родственно связанном ряду, т.е. буквально сын воскрешает отца как бы из "себя", отец - своего отца и т.д., вплоть до первоотца и первочеловека. Подразумевается возможность восстановления предка по той наследственной информации, которую он передал потомкам. Федоров недаром так подчеркивал значение наследственности, необходимости тщательного изучения себя и предков. В пределе ставится задача просветить весь наследственный ряд, говоря нынешним языком, последовательный генетический код человечества.

Белорусский ученый, физик, математик и философ А.К. Манеев действительно полагает, что "возможно существование биополя, "излученного" при гибели организма, но все же сохраняющего всю информацию о нем." Манеев выражает уверенность "во всесилии знания, побеждающего смерть и могущего на базе информационных программ биополевых систем возвратить к жизни всех, как говорится, ушедших в небытие, но в новой, более совершенной форме, на небелковой основе."

Но в самом общем виде Федоров так определил путь воскрешения: это - "обращение слепой силы природы в сознательную", т.е. сознательно направленная регуляция природного типа бытия, овладение его законами и их превосхождение.

Федоров упорно развивал момент преображения в воскресительном процессе. Воскрешение невозможно для ограниченных, физически смертных существ. Полное воссоздание - это не просто воскрешение прежде живших в их былой материальной природе, а претворение их природы, как и природы собственно воскресителей, в принципиально другую, высшую, самосозидаемую.

Философ не устает повторять, что все даровое, природой данное в слепом рождении человек должен выкупить "трудом, заменив на сознательно регулируемое, творчески-трудовое."

Оригинальность Федорова в том, что он представляет себе Царствие небесное не как нечто данное, застывшее, а воспринимает его в труде, в движении, в творческом развитии.

Интересно, что сам философ рассматривал свой проект регуляции природы и воскрешения предков не как утопию, а как особую радикальную "рабочую" гипотезу. Но если гипотезы обычно строятся в отношении реально существующей действительности, то выдвигаемая мыслителем гипотеза - гипотеза по типу совершенно небывалая, проективная, касающаяся мира, каким он должен быть. Эта проективная гипотеза требует своей проверки всеобщим опытом, космической практикой. Причем ее проверка станет ее практической реализацией. Теперь мы знаем, что многие мечты в наше время окончательно сняли с себя подозрение в том, что они не могут иметь места в действительности.

Заслуга Федорова состоит в том, что, обосновывая необходимость регуляции природы, он открыл космические перспективы развития человечества, способствовал экологизации естествознания и наметил оригинальный подход к глобальной проблематике, активно обсуждаемой в наши дни.

Безусловно, мной рассмотрены не все пласты учения выдающегося русского мыслителя. Так, значительной частью учения Федорова является рассмотрение вопросов истории и искусства, проект музея, а также религиозно-символические вопросы. Но мне хотелось представить те стороны учения философа, которые непосредственно перекликаются с нашей современной жизнью. Можно принимать или не принимать взгляды Федорова, можно соглашаться только с некоторыми положениями его учения. Но нельзя отказать ему в оригинальности и самобытности философского наследия. По-

видимому, исследователям творчества Федорова долго еще придется удивляться тому, как четко и ясно удалось философу сформулировать основные проблемы современного мира. Кто знает, может быть в будущем воплотятся самые смелые проекты русского мыслителя,

которые сейчас кажутся просто несбыточными.