«Когда он впервые что-то тихо сказал, я танцевала вокруг его кровати». Жена возвращает к жизни боксера, который чуть не погиб на ринге

Семья российского тяжеловеса Магомеда Абдусаламова, получившего тяжелую черепно-мозговую травму в поединке с Майком Пересом, обратилась с документами в суд. Родные боксера обвиняют атлетическую комиссию штата Нью-Йорк в халатности и врачебной ошибке и требуют взыскать компенсацию со штата в размере 100 млн. долларов.

Напомним, в ноябре Абдусаламов встречался на ринге с Майком Пересом, которому уступил единогласным решением судей по итогам 10-и раундов. В том бою российский боксер пропустил 312 точных ударов. После боя боксеру провели экстренную операцию на мозге, для удаления образовавшегося в нем большого сгустка крови. Абдусаламов находился в коме в течении нескольких недель, сейчас же боксер находится в реабилитационном учреждении, где показал незначительную активность и в состоянии реагировать на простые команды, однако до сих пор остается прикованным к постели и, по словам врачей, возможно он никогда не сможет ходить и говорить. Находясь в раздевалке после боя, Абдусаламов, который во время поединка получил перелом верхней челюсти и руки, сказал врачу Нью-Йоркской атлетической комиссии о том, что у него очень болит голова. Врачи провели несколько простых неврологических тестов, поставив диагноз-перелом носа и порекомендовав боксеру показаться врачу, сразу после возвращения во Флориду. Но ни комиссия, ни врачи не знали, что в какой-то момент в головном мозгу Абдусаламова началось кровотечение, которое наверняка бы убило боксера, если бы не оказанная медицинская помощь.

Инспектор атлетической комиссии Мэтт Фарраго, назначенный наблюдателем Абдусаламова в тот вечер, рассказал, что после того, как врачи проверили боксера и покинули раздевалку, он заметил следы крови в анализах мочи Абдусаламова, что могло быть признаком внутреннего кровотечения. Фарраго, который был профессиональным боксёром в течении 8 лет, посоветовал команде российского боксера доставить его на такси в госпиталь. Но анонимный источник, который находился на арене MGM в тот вечер, сообщил, что на месте дежурили 2 машины скорой помощи, но комиссия врачей не вызвала ни одной из них для российского боксера. В начале ноября, действуя по просьбе Нью-Йоркского государственного секретаря, осуществляющего надзор за атлетической комиссией, генеральный государственный инспектор начал расследование самого боя и событий, происходивших после него в тот самый вечер. Дата окончания расследования так и не была озвучена. Председатель атлетической комиссии Мелвина Латан, главный медицинский советник доктор Барри Джордан и рефери Бенджи Эстевес-младший, которые находились в зоне ринга в тот вечер, отказались от комментариев по этому поводу.

Пол Эдельштейн, адвокат жены и детей Абдусаламова заявил, что в ближайшее время собирается подавать иск против комиссии врачей и других участников данного инцидента. Как показывает практика, уже не раз встречались случаи, когда государство помогало урегулировать подобные конфликты в пользу родственников тех, кто перенес трагедию на ринге, рассказал Эдельштейн. Вдова Бетхэйвена Скоттланда, который умер от полученных в 2001-м году травм в бою с Джоджем Джонсом, подала в суд, ссылаясь на то, что мужу не было выдано разрешение на поединок и бой требовалось остановить до того, как травмы стали смертельными. Спустя 11 лет после инцидента, вдове было выплачено 150,000 долларов.

Эдельштейн подал в суд уведомление о расходах на лечение Абдусаламова, которые стали результатом "неоправданного и жестокого избиения" и "ненадлежащей, несвоевременной и неадекватной медицинской помощи и обслуживания".

"Это была настоящая война. Парни отдали все свои силы и показали все, на что способны" , - поделился мыслями о том поединке Джон Дэвид Джексон, тренер Магомеда Абдусаламова.

Набожный мусульманин из российской республики Дагестан, Магомед Абдусаламов являлся чемпионом Соединенных Штатов по версии WBC и, на момент поединка с Пересом, имел рекорд из 18-и побед, каждая из который была одержана нокаутом в 5-ом раунде или раньше. Российский боксер входил в число основных претендентов на титул в супертяжелом весе, и наверняка получил бы этот бой вскоре, однако раньше ему не приходилось драться с соперниками калибра Переса. Как заявил менеджер боксера Борис Гринберг, для Магомеда это был главный поединок в карьере. В первом раунде поединка, Майк Перес нанес удар левым предплечьем в лицо Абдусаламова, это давало судье все основания остановить поединок из-за запрещенного удара, однако находившийся за спиной российского боксера рефери не счел этот момент достойным своего внимания. Несмотря на то, что никто из угла Абдусаламова не протестовал по поводу этого инцидента и не обращался за помощью к доктору, в конце первого раунда Магомед взглянул на свое лицо на большом экране и спросил у своей команды, не сломан ли у него нос.

По ходу поединка Абдусаламову становилось все сложнее дышать, а левая сторона лица сильно опухла и была повреждена. Его левый глаз был полузакрыт из-за повреждений, и кровь от рассечения над ним только ухудшала обзор. Несмотря на все тяжелейшие удары и весь ущерб, который оба боксера получили в этом бою, в нем так и не произошло ни одного нокдауна. Тренер боксера, Джон Дэвид Джексон, который в последствии заявил, что хотел остановить бой еще после 7-го раунда. Причиной служили полученные боксером повреждения, однако ни сам Магомед не чувствовал себя в опасности, ни врачи не давали никаких подобных заключений. Немногим позже, в 9-ом раунде поединка, Магомеду даже удался маленький подвиг, в этом раунде он смотрелся убедительнее своего соперника.

Джексон так же заявил, что на протяжении всего поединка в углу российского боксера не хватало взаимопонимания. Магомед общался лишь со своим братом на русском языке, а Гринберг был пассивен и далеко не всегда переводил боксеру то, что говорил тренер. Это помешало Джексону узнать о состоянии здоровья своего подопечного. Крис Джей, друг Абдусаламова, который помог ему выучить английский на базовом уровне, заявил, что трудности в углу были обусловлены гордостью и независимостью боксера.

"Ему не раз случалось пропускать мимо ушей слова в своем углу. Он делал то, что хотел делать" , - заявил Джей.

"Никто из медиков в тот вечер так и не сделал ни намека на то, что я должен был остановить поединок. Малыш так сильно хотел драться, что я до конца надеялся на его победу" , - заявил тренер Джексон.

Брат Магомеда Абдусаламова рассказал о том, что лишь после боя они узнали, что Магомед повредил руку в первом раунде.

"В первом раунде, я нанес удар с левой в голову Переса, после чего не мог даже сжать свой кулак, что помешало мне работать левой так, как мне хотелось. Но чемпион остается чемпионом и он провел сегодня отличный бой" , - сказал Абдусаламов в интервью после боя.

Когда врачи находились в раздевалке, промоутер и тренер Абдусаламова настаивали на том, чтобы боксера отвезли в госпиталь, так как тот жаловался на сильную головную боль. Врачи провели неврологический тест Кинга-Девика, который боксер уже проходил за день до поединка, где требовалось прочесть ряд чисел.

"Он сделал пару ошибок, но довольно внятно назвал все цифры и сделал это довольно быстро. Я был очень впечатлен" , - рассказал Гринберг-младший, который находился с боксером во время тестов.

Однако, тренер Джексон с недоверием относился к проводимому тесту и протестовал против него, даже покинув на некоторое время помещение.

"Какого черта произошло? Его должны были доставить в больницу, а лишь по прибытии туда проводить тесты. У нас было время, которое было потрачено впустую, потому что они не сделали того, о чем я просил, хотя он не раз говорил о своей головной боли" , - заявил Джексон.

Осмотрев лицо Абдусаламова, доктора констатировали перелом носа, а также зашили рассечение и посоветовали посетить врача через пару дней, а затем снять швы через неделю.

"Казалось, что все идет по протоколу. Все необходимые шаги, которые в той ситуации увидели врачи - были предприняты" , - заявил инспектор атлетической комиссии Фарраго.

После того, как боксер был осмотрен и врачи ушли из раздевалки, Фарраго все еще должен был провести тесты мочи Абдусаламова, который, к слову, тогда испытывал трудности с мочеиспусканием. Только после того, как Магомед принял душ, эти тесты были проведены. Как только Фарраго нашел следы крови в моче, он тут же посоветовал команде боксера взять такси и направиться в ближайший госпиталь.

"Я должен защищать то, что было сделано, так как он ни разу не показал признаков серьезной черепно-мозговой травмы. Конечно, у него были травмы, которые требовали скорой помощи, но никто и не догадывался о кровотечении в мозге. Мог бы я что нибудь изменить тогда? Конечно... Если бы я знал больше" , - заявил Фарраго.

После того, как врачи осмотрели Магомеда, его промоутер Сэмпсон Левковиц вернулся на арену, чтобы наблюдать за другими поединками того боксерского вечера. Тогда Гринберг сообщил ему о том, что Абдусаламову требуется скорая помощь, Левковиц обратился к председателю комиссии о предоставлении боксеру машины скорой помощи, однако председатель комиссии даже не сдвинулся с места и не сделал никаких шагов для того, чтобы оказать помочь в данной ситуации. Как рассказывает брат боксера, уже тогда Абдусаламову понадобилась помощь чтобы одеться и покинуть раздевалку.

"Он был не в состоянии адекватно мыслить. Он был на грани беспамятства и продолжать твердить мне "Я уйду, я уйду" ,- рассказал брат боксера.

Когда братья, их отец и Гринберг-младший вышли на улицу, где их уже ждал Гринберг-старший с женой, Гринберг-младший оставил всех на обочине и пошел ловить такси, он даже обращался за помощью к полицейскому, но все было безуспешно. Чтобы найти свободной такси в тот вечер, им потребовалось порядка 20 минут. По прибытию в госпиталь, им заявили, что им придется дождаться очереди, так как перед ними уже есть люди. Во время ожидания, Магомед попросил прилечь, затем у него начались сухие позывы на рвоту.

"Лишь после того, как я начал ругаться, охранник увидел что происходит с Магомедом, тогда он сказал что нам лучше выйти на улицу и позвонить в 911 оттуда, потому что тогда они сразу окажут медицинскую помощь и ждать нам не придется" ,- заявил Гринберг-младший.

Гринберг-младший заявляет, что оставил Абдусаламова с братом в зале ожидания и вышел на улицу, чтобы позвонить в 911 со своего телефона. По данным департамента полиции, звонок в 911 поступил в 12:16 утра и длился около пяти минут. Когда он вернулся в зал, то увидел, что отец Абдусаламова, который прибыл на другом такси, уже добился внимания врачей к своему сыну. Как свидетельствуют данные больницы, Магомед был зарегистрирован в 12:31 утра. Гринберг-младший рассказал, что по ходу осмотра врачами, Магомед становился все менее восприимчив к происходящему вокруг.

"Он прилагал массу усилий для того, чтобы сказать хотя бы пару слов. Это была очень тяжелая ситуация" , - заявил Гринберг-младший.

"Исходя из начальных результатов компьютерной томографии, степень повреждения его мозга на момент поступления в госпиталь уже ставила под сомнение его жизнь. Тогда мы не знали, сможем ли мы спасти его" , - заявил доктор Сваруп.

Сканирование, проведенное в 12:50 утра, обнаружило большой сгусток крови в левом полушарии мозга Абдусаламова, который давил на череп, после чего боксер был доставлен в операционную. Врачи начали операцию в 13:33 по местному времени, сняв часть черепа с левой стороны, для того, чтобы ослабить давление, удалили тромб, а затем начали терапию для уменьшения отека мозга. Однако, из-за давления которое оказывалось на мозг и полученных ударов, повреждения были слишком серьезные.

"Мы спасли все, что могли, но нам не удастся сделать его таким же, каким он был раньше. Он молод и скорее всего многие функции мозга еще вернуться, но нам трудно сказать насколько он сможет восстановится" , - заявил доктор Сваруп.

В канун рождества, Абдусаламов был перемещен в реабилитационный центр в пригороде Нью-Йорка, где он провел все это время, за исключением возврата в госпиталь, для проведения процедуры по замене удаленной части черепа.

"Магомед был смешным, открытым парнем, с великолепным духом. Он был очень светлым и позитивным, а не просто угрюмым бойцом из России. Это будет большим прискорбием, если люди никогда так и не узнают его с этой стороны - это трагедия на всех уровнях" , - заявил Крис Джей, друг Магомеда Абдусаламова.

Напоследок, предлагаем посмотреть интервью Магомеда Абдусаламова о жизни, боксе и многом другом от 13 апреля 2013 года.

Перенесший тяжелые травмы и инсульт, начал разговаривать с близкими. Об этом сообщила жена спортсмена Баканай. 2 ноября 2013 года в ходе поединка с кубинцем Майком Пересом Магомед получил тяжелую черепно-мозговую травму, а также переломы руки и челюсти. Он был доставлен в больницу, где перенес инсульт. Боксер был помещен в искусственную кому, в которой находился до 10 декабря того же года. Спортсмену была проведена трепанация черепа для удаления сгустков крови, а также прооперирована сломанная челюсть. Определенный период времени Абдусаламов провел в реабилитационном центре.

В середине сентября спортсмен был выписан домой. Сейчас он самостоятельно принимает пишу, но передвигаться без помощи пока не может. «Он толком не говорит, но я его понимаю, - сказала жена боксера. - Он говорит тихо, но пытается это делать, хоть и не все понятно. Я у него как переводчик. Вообще, для него большое лекарство - наша младшая дочь. Она пытается быть рядом с ним, обнимать. Он улыбается, когда видит ее».

На данный момент у Абдусаламова полностью парализована правая часть организма. «Пока у нас работает левая сторона, правая - нет. Я постепенно начинаю давать ему обычную еду, хотя обычно он ест все из блендера. Но он выглядит намного лучше и свежее, хорошо набрал вес. Мага старается рисовать, пишет наши имена. В общем, прогресс у нас есть», - добавила Баканай.

Супруга 34-летнего Абдусаламова также заметила, что врачи отмечают прогресс в состоянии спортсмена, но при этом не дают обнадеживающих прогнозов. «В начале нам врачи говорили, что он не выживет, не будет думать, - отметила жена боксера. - Но я доказала им обратное. Ему становится лучше. А врач месяца три назад сказал, что он ходить не сможет. Но мы не думаем об этом, верим в лучшее. У него уже не такие потерянные глаза, как раньше. Я слышала, Денису Бойцову (российский боксер, который восстанавливается от тяжелых повреждений) сказали, что он вернется к нормальной жизни и будет ходить. Но раз он сможет, значит и мы сможем!».

Сразу после произошедшего желание помочь Абдусаламову выразили чемпионы мира Сергей Ковалев, Руслан Проводников, Султан Ибрагимов, Хабиб Аллахвердиев и российский промоутер Андрей Рябинский, оплативший часть лечения спортсмена.

По словам друга спортсмена Амина Сулейманова, лечение и реабилитация в США Магомеда Абдусаламова ежемесячно обходится примерно в $20-30 тыс. «Сейчас Мага с семьей живут у меня, - сказал Сулейманов. - Сначала все помогали, но сейчас остался только я. Пока он был в реабилитационном центре, лечение стоило $50 тыс. в месяц. Сейчас мы возим его из дома, я трачу свои деньги, чтобы помочь Маге. Всего на это уходит в пределах $20-30 тыс. Городская страховка есть, но она всего не покрывает».

Тянувшись к 19‑й победе в карьере, супертяжеловес Магомед Абдусаламов раз от раза натыкался только на каменные кулаки Майка Переса, своего кубинского соперника. Поединок, остановить который у судьи не было повода, у команды россиянина – желания, а у боксеров – права, закончился в больнице. Вернее, там идет поединок куда более серьезный.

ГОЛОВНЫЕ ИДЕИ

На лице у Владимира Кличко уже не осталось никаких следов от боя с Александром Поветкиным. В субботу на его глазах Магомед Абдусаламов дрался с Майком Пересом в надежде когда-нибудь также добраться и до самого Владимира. Кличко сидел на хороших местах в «Мэдисон Сквер Гарден» и наблюдал за боксом.

Из 18 соперников Абдусаламова до конца поединка не продержался ни один, антирекорд – у Кевина Барнета, упавшего через 78 секунд после начала. В тот момент, когда показалось, что до больших боев Магомеду предстоит соревноваться исключительно с секундомером, на горизонте появился Майк Перес.

Магомед – боксер с тяжеленным ударом, но пробелами в технике. Кубинец с британской пропиской решил сделать ставку на школу и не просчитался. Абдусаламов с первого раунда начал кидаться одиночными, заваливал корпус, падал, и не в пустоту, а на жесткие апперкоты соперника. Так бывает, когда под тебя специально готовятся. Кубинец читал оппонента, как объявления на автобусной остановке: без интереса, но легко и быстро. Подставляя ребра, пропустив в голову, сломав уже в первом раунде руку, россиянин дрался отчаянно, но с большими потерями. После седьмого раунда левый глаз Магомеда начало заливать красным.

Из трех судей двое отдали Абдусаламову два раунда десятираундового поединка, но настоящий суд боксеру только предстоял. Через несколько часов сильные головные боли, больница и состояние искусственной комы. Врачи, по сообщениям американских СМИ, обнаружили под черепом боксера сгусток крови и были вынуждены прооперировать спортсмена, удалив фрагмент черепа. Так бывает, когда получасовой поединок со 100‑килограммовым соперником – главная часть твоей профессии.

НЕДОЛГО СТИВЕНС ВЕСЕЛИЛСЯ

Казахстанец Геннадий Головкин в категории 72 кг не оставляет шансов соперникам. Сразу после Абдусаламова он раскатал по рингу Кертиса Стивенса. Американец веселился: за пару месяцев до боя инсценировал похороны Головкина, заказав где-то небольшой гробик с надписью «RIP GGG» («Покойся с миром, Геннадий Геннадьевич Головкин»), но от смерти на ринге пришлось спасать его самого.

Нам есть чему поучиться у американцев: Стивенс оказался не в меру духовитым парнем, но в технике он уступал казахстанцу. С каждым раундом это становилось все заметнее. После восьмого команда Стивенса убрала своего боксера. Возможно, поступок не самый мужественный, но Кертис смог на своих ногах вернуться к родственникам, проскочив этап госпитализации.

ЭКСПРЕСС-КОММЕНТАРИЙ

ЧЕМПИОН WBO СЕРГЕЙ КОВАЛЕВ: МАГОМЕДУ ЕЩЕ В ПЕРВОМ РАУНДЕ ЧУТЬ ЛИ НЕ СЛОМАЛИ ЧЕЛЮСТЬ

На поединке в Нью-Йорке присутствовал россиянин Сергей Ковалев, который пару месяцев назад стал чемпионом мира.

– Уже в первом раунде Магомед получил серьезное повреждение, чуть ли не перелом челюсти. Попустил удар с правой, и у него на левой стороне лица появилась небольшая опухоль. Там стояли мониторы, и он в перерыве пытался себя разглядеть, спрашивал секундантов, нет ли у него переломов.

– Не показалось, что Абдусаламов тактически неправильно подошел к бою?

– Мне показалось, что у него в принципе самочувствие было не очень хорошее. То ли психологически не настроился, то ли перегорел. Было видно, что какой-то вяленький вышел. Я смотрел его тренировки раньше, была совсем другая картина, он очень подвижно там работал.

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

ДОКТОР МЕДИЦИНСКИХ НАУК ВЛАДИМИР ПАВЛОВ: ОПЕРАЦИИ НА ЧЕРЕПЕ НЕ ДЕЛАЮТ, КОГДА ТРАВМА НЕСЕРЬЕЗНАЯ

– Для чего вводят в состояние искусственной комы?

– Чтобы человек не скончался от болевого шока, а также если делают операцию, где сознание отключать нужно обязательно: в частности, при операции на головном мозге.

– В чем отличие от общего наркоза?

– В принципе и то и другое – искусственный сон, отличие в механизмах и способах введения препаратов. Наркоз делается во время оперативных вмешательств. Если вмешательств нет, а человек просто находится какое-то время в таком состоянии, это называется искусственной комой. А суть с общим наркозом одна и та же: мозг отключается от стимулов внешнего мира.

– Пишут, что в мозге у боксера сгусток крови.

– Сгусток крови в головном мозге – в некотором смысле дилетантское понятие. Скорее всего речь идет о повреждении сосуда головного мозга (вероятно, мелкого, поскольку симптоматика появилась не сразу). Единственное, что можно сказать наверняка: операции на черепе не делают, когда травма несерьезная.

– В заголовках гуляет страшная фраза «извлекли фрагмент черепа».

– Тут упрощенная формулировка. Не надо думать, что человеку чуть ли не полмозга удалили. Для профилактики возможных последствий в связи с отеком тканей головного мозга врачи трепанируют участок костной ткани, чтобы избежать осложнений. В дальнейшем он может быть либо возвращен на место, либо устанавливается пластина.

martin_rogan:
– В боксе тренированные дяди профессионально бьют по кумполу. Они сами знают, на что идут... Магомеду желаю скорейшего выздоровления.

mr.Zlo:
– Вот и ответ на вопрос, почему Кличко не машет как попало – хочет здоровье сохранить...

За 5 лет профессиональных занятий боксом тяжеловес Магомед Абдусаламов ни разу не проиграл; все свои победы боксер одерживал исключительно нокаутом и преимущественно на ранних этапах боя. Лишь в ноябре 2013-го удача оставила Магомеда – он не только уступил противнику (пусть и по очкам), но и попал на следующий же день в больницу с тромбом в мозгу.

Родился Магомед в Махачкале, Дагестан; был он старшим сыном в семье и воспитывался в полном соответствии со строгими догматами мусульманской веры. Отец Магомеда прекрасно понимал, что в существовавшей на тот момент в стране нестабильной обстановке у мальчика были все шансы связаться с криминалом; защитить сына от неверных жизненных выборов Абдусаламов-старший решил с помощью спорта. Идея оказалась чрезвычайно удачной – у юноши обнаружились незаурядные спортивные способности. Проявил себя талантливым боксером Магомед еще в бытность свою любителем – так, в 2005-м и 2006-м ему удалось одержать убедительную победу на чемпионате России в супертяжелом весе.

Увы, даже несмотря на столь блестящие достижения, Абдусаламов некоторое время оставался в тени более известного и усп

ешного бойца, Ислама Тимурзиева; как следствие, о выходе на международный уровень Абдусаламову не приходилось и мечтать.

В 2008-м Абдусаламов принял участие в отборочных соревнованиях Олимпиады, однако выйти из квалификации Магомеду не удалось – на пути его встал англичанин Дэвид Прайс (David Price), в конечном итоге взявший бронзу.

В 2008-м же Магомед переквалифицировался в профессионала; первые восемь боев он выиграл нокаутом в первом раунде. На данный момент за Абдусаламовым числится 18 побед (причем все 18 – нокаутом) и 1 поражение. Сравнительно быстрые победы нокаутом по сей день являются своеобразным фирменным знаком Магомеда Абдусаламова.

В конце 2011-го года Магомед одержал победу над американским боксером Ричем Пауэром (Rich Power); своего противника Магом

д отправил в нокаут уже в третьем раунде.

В феврале 2012-го Абдусаламов победил американца Педро Родригеса (Pedro Rodriguez), ранее поражений не знавшего. Следующую свою победу россиянин одержал над американцем Джейсоном Петтауэем (Jason Pettaway); на сей раз противник сумел продержаться против Абдусаламова больше трех раундов – и лишь в четвертом всё-таки отправился в нокаут. Следующий оппонент Магомеда, американец Морис Байарм (Maurice Byarm), повторить своеобразный рекорд Петтауэя не сумел и в нокаут отправился уже во втором раунде.

В сентябре 2012-го Абдусаламов вышел на бой с Джамилем Макклайном (Jameel McCline); бой вышел чрезвычайно напряженным, хотя и довольно-таки непродолжительным – в первом раунде Магомед впервые за свою профессиональную карьеру отправилс

я в нокдаун. Придя в чувство, Абдусаламов сумел переломить ситуацию – к концу первого раунда он отыграл упущенную инициативу, а в конце второго сам послал противника в нокдаун. Подняться Макклайн сумел, однако рефери счел разумным прекратить бой – с чем Джамиль спорить не стал. Как выяснилось позже, на бой с Макклайном Магомед вышел отнюдь не в лучшей форме – еще до боя он сломал ребро и окончательно залечить травму не успел.

В марте 2013-го против Магомеда вышел пуэрториканец Виктор Бисбаль (Victor Bisbal). Вновь Абдусаламову пришлось куда тяжелее, чем ожидалось – первые два раунда Бисбаль явно доминировал. Третий и четвертый раунды у Магомеда ушли на изменение ситуации; в пятом он послал противника в нокаут. Победа принесла Магомеду 3-е место в рейтинге WBC.

е 2013-го Абдусаламов проиграл по очкам кубинскому боксеру Майку Пересу (Mike Perez). Один лишь тот факт, что Магомеда Абдусаламова удалось победить, сам по себе стал неожиданностью для любителей бокса – для Магомеда поражение это стало первым. Отправить противника в нокаут кубинцу не удалось, однако по очкам победа была присуждена именно Пересу. Дела у российского боксера не заладились с самого начала – неудачный удар в голову кубинца стоил Магомеду травмы левой руки. Позже Перес дополнительно усугубил ситуацию, сломав Абдусаламову нос.

Полученные травмы, впрочем, по меркам данного вида спорта особо серьезными не казались. После боя Магомед прошел обычный медосмотр; медики не нашли ничего подозрительного, да и сам Абдусаламов ни на что не жаловался. Боксер чувствова

л себя вполне нормально и даже нашел в себе силы пообщаться с журналистами.

Как выяснилось позже, поражение само по себе стало отнюдь не главной проблемой Магомеда – на следующее утро у боксера начались сильнейшие головные боли. Абдусаламова отправиили в госпиталь, где у него обнаружили закупорку одного из кровеносных сосудов в мозгу. Чтобы минимизировать вредоносные последствия этой закупорки, Магомеда было решено ввести в искусственную кому.

Хирургам удалось справиться с операцией – потенциально опасный для жизни Абдусаламова сгусток крови был успешно удален. Здоровью боксера на данный момент не угрожает ничего; судя по всему, Магомед даже не утратит координации движений. Сейчас вместе с боксером в Нью-Йорке находятся его отец Магомед Магомедгаджи и брат Абдусалам

Жена дагестанского боксера Магомеда Абдусаламова в интервью «МИ» о том, как поднимает мужа после травмы, полученной на ринге, выигранных в суде миллионах и двух часах, которые перевернули всю жизнь семьи Абдусаламовых.

НЕМНОГО ПРЕДЫСТОРИИ

Дагестанский супертяжеловес Магомед Абдусаламов стал известен в 2005 году, завоевав на любительском ринге титул чемпиона России в тяжелом весе. Не попав на Олимпиаду в Пекине, он ушел в профессионалы. За последующие пять лет боксер провел 17 боев и все выиграл досрочно. Дрался очень зрелищно, часто при этом рискуя и абсолютно забывая про защиту.

В начале 2013 года Магомед поднялся на четвертую строчку рейтинга WBC и стал рассматриваться как претендент на бой против чемпиона мира украинца Виталия Кличко . Его новым соперником стал кубинец Майк Перес .

В бою с Пересом Абдусаламов потерпел первое поражение на профессиональном ринге. Магомед получил переломы левой руки, носа, лицевой кости и черепно-мозговую травму, следствием которой стали отек мозга и тромб. После боя боксер жаловался на боли в голове, но врачи отказали в госпитализации, и Магомеду пришлось добираться до больницы своим ходом. Время было упущено… Через несколько часов Абдусаламова ввели в состояние искусственной комы. А несколько дней спустя он перенес инсульт. Сообщалось, что у боксера почти нет шансов выжить, но он жив и уже начал говорить.

После трагического случая семья Абдусаламовых подала в суд на штат Нью-Йорк, обвинив врачей в халатности и непрофессионализме, и выиграла 22 миллиона долларов компенсации. Суд длился (и продолжает длиться) без малого четыре года, и все это время рядом с супертяжеловесом по прозвищу Маго остаются его жена и три дочери.

«ОН КАК РЕБЕНОК»

– Баканай, прежде всего, хочу поинтересоваться состоянием Магомеда. Как он себя чувствует в настоящее время? Что изменилось с момента нашей последней беседы два года назад?

– За два года, конечно, мы прогрессировали. Он теперь все запоминает, пытается разговаривать, конечно, не так, как это делаем мы, но пытается. Часто в комментариях в Instagram спрашивают, узнает ли он друзей, родных. Да, он всех узнает. Но с движением у нас (имеется в виду Магомед) проблемы, у него также не работает правая сторона, левая у него очень сильная, мы не стоим, не сидим и не ходим. Он ест почти самостоятельно, но пищу даем ему не совсем обычную – более измельченную. Да и нельзя оставлять его без присмотра во время еды, он как ребенок – может подавиться.

Врачи нам в самом начале говорили, что он даже видеть не сможет, но он видит, соображает. Подчеркну, что это область мозга и при проблемах с ним человек бывает очень непредсказуемым – сейчас он может себя хорошо вести, но через пять минут настроение кардинально меняется. Иногда бывало, что он не спал всю ночь, и были ночные «капризы», но сейчас доктор прописал успокоительное, и стало спокойнее.

– А как вы общаетесь? У вас есть какой-то язык жестов?

– Нет. Мы с ним говорим, и он нам отвечает. Я его уже давно понимаю, привыкла. Но иногда даже говорить не надо, он может просто показать рукой. Уже четыре с половиной года прошло… Я его не отделяю от семьи, дочки тоже тянутся к отцу. Придут из школы – поцеловали папу, ложатся спать – поцеловали папу. Иногда даже спрашиваю у Маги: «Они тебя поцеловали?», он отвечает: «Нет», и дочери опять бегут к нему. Потом мы начинаем шутить, Мага говорит, что никто его не целовал и дочерям приходится опять бежать к отцу. Он любит играть. Он меня называет «принцессой», а я его «солнышком». Вот так у нас все (смеется).

«МЛАДШАЯ ДОЧЬ ДАЖЕ НЕ ПОМНИТ СВОЕГО ОТЦА ЗДОРОВЫМ»

– Кстати, о дочерях. Их у вас с Магомедом три и младшей Патимат едва исполнился год, когда в семье случилось такое несчастье. Когда она спросила, что с отцом, что вы ей ответили?

– Она еще маленькая, первого января ей исполнилось пять лет. Наверное, она даже не понимает, что с отцом. Знаете, даже не помнит своего папу здоровым, хотя все внимание отца всегда было на ней, все те десять месяцев. Мы ждали сына, но когда родилась Патя –Мага прямо души не чаял в ней. Он ее всегда забирал у меня. У нас миллион фотографий, где Патя у него на руках. Может, она думает, что так и должно быть, не могу прочитать ее детских мыслей.

– А каковы мысли старших дочерей?

– Сейчас тяжелее всего средней Сайгибат . Старшая Шахризат у нас самая чувствительная, но уже смирилась. Последние полгода они ничего не говорят, хотя раньше старшая спрашивала: «Когда папа выздоровеет, он пойдет боксировать? Когда он начнет ходить?» Шахризат не задает вопросов, потому что очень переживает за меня. Но иногда в разговоре с помощницей она хвастается отцом, вспоминает, что он их постоянно куда-то водил. Мне Мага как-то сказал, что Шахризат подошла к нему и говорит: «Папа не шуми сегодня, пожалуйста, а то маме тяжело».

А вторая у нас с характером девочка, она тоже ничего не скажет мне, но я слышала на днях, как она говорила Айне (дочка помощницы Баканай), что ей очень повезло с папой, потому что он ходит и может гулять с ней. (В этот момент в комнату входит младшая Патимат и вручает матери рисунок, на котором изображены папа, мама и три дочери). Мне стало обидно за нее. На самом деле, у них золотой папа. Он, несмотря на свою профессию, все свободное время уделял дочерям. Мы и сейчас гуляем всей семьей, но, согласитесь, это ведь не то, что было раньше.

«БОКС БЫЛ РАБОТОЙ МОЕГО МУЖА»

– А как Магомед проводит день?

– Раньше мы каждый день ходили на тренировку, сейчас немного по-другому. Мы встаем утром, я отвожу детей в школу. В 8:20 я уже дома, захожу к нему в комнату, а Мага уже проснулся. Я подхожу, обнимаю его и, если у меня есть возможность, прошу поохранять меня, пока я сплю. Он, конечно, соглашается, но иногда, если вдруг ему станет скучно, сам будит меня. А потом мы завтракаем, одеваемся и, если есть тренировка, едем в спортзал. Потом приезжаем домой, обедаем, он немного посидит в кресле. Если не выходим гулять, то он смотрит фильмы, бои. Иногда мы ходим в бассейн. Каждый день проходит по-разному. Да, и еще, три раза в неделю Маге проводят иглоукалывания, а на выходных к нам приходит массажист.

– Магомед смотрит бои?

– Да, в основном смотрит наших бойцов в UFC, болеет за Хабиба Нурмагомедова .

– А вы? Как бы сами отреагировали на боксерский поединок, если бы вам довелось его увидеть?

– Иногда бывает, но не смотрю целенаправленно, просто иногда попадается в телевизоре. Как реагировать? Это была работа моего мужа, каждый занимается тем, что ему по душе. Одни работают полицейскими и погибают в перестрелках, другие работают строителями и калечатся, но это ведь не значит, что нужно возненавидеть полицию и строительство. Ему нравилось это делать. А то, что случилось, – это уже вина врачей.

«НЕУЖЕЛИ ОНИ ДУМАЮТ, ЧТО МНЕ НУЖНЫ ЭТИ ДЕНЬГИ?»

– Кстати, о вине врачей. Мы уже можем говорить о ходе судебного дела?

– Конечно, уже известно, что мы выиграли суд, но процесс все еще длится, не все врачи наказаны. Но, я хотела бы подчеркнуть двумя красными линиями, что те 22 миллиона долларов, которые суд постановил выплатить нашей семье, не находятся у меня на руках.

Людям, которые уже перевели эти доллары в русские рубли и начали возмущаться, что за эти деньги можно вылечить много больных, хочу коротко объяснить, что деньги нам на руки никто не дал, они находятся на нашем счете. Почти половина денег ушла на выплату адвокатам и погашение миллионных счетов за медицинские услуги. С этого счета нам каждый месяц оплачивают его реабилитационный центр, школу для детей, еду. То есть выделяется определенная сумма на жизнь. И все посредством чеков.

– Я правильно понял? Люди думают, что вы живете с Магомедом из-за денег?

– Получается, что так. Неужели они думают, что мне нужны эти деньги? Да я бы отказалась от них и доплатила бы еще столько же, если бы мне могли вернуть моего Магомеда. Так хочется объяснить этим людям, что не в деньгах счастье. Счастье в том, что твои родные здоровы и находятся рядом. Лучше жить обычным человеком в Махачкале, на съемной квартире и работать таксистом, но быть в окружении своей семьи. Нет цены здоровью близкого человека. Может быть, для кого-то муж – это просто муж, а жена – просто человек, готовящий еду, но у нас… у нас отношения были совсем другие. Я не могу радоваться деньгам, когда у меня муж в таком состоянии. Я бы отдала все, даже почку бы отдала (улыбается) , чтобы вернуть Магомеда и брата, которого потеряла.

– А кто эти люди, которые считают ваши деньги? Подписчики в Instagram ?

– Да, я читаю все комментарии (на сегодняшний день количество подписчиков Баканай в Instagram достигает 236 тысяч. – Прим. авт. ). Мне вообще все равно, что пишут недоброжелатели, но это иногда сильно задевает. Я не железная и то, что я часто выкладываю наши с ним счастливые фотографии, не значит, что все у нас так хорошо. Да и по внешности часто проходятся, большинству подписчиков почему-то кажется, что я перестала быть женщиной и не имею права выглядеть красиво. Ходят даже слухи, что я сделала не одну пластическую операцию, но хочу ответить всем сразу – это неправда.

Когда я пожаловалась мужу, он сказал: «Они просто завидуют тебе». Он всегда и всем говорит, что я его спаситель, он не стесняется целовать мне руки прямо в реабилитационном центре, даже медсестры возмущаются. При всем этом, что мне доказывать людям, когда у меня есть такой муж?

Одна вообще, представляете, написала «мне бы такого богатого инвалида». Я очень расстроилась, когда это прочитала. Как можно так сказать? Другие пишут «я ухаживала за бабушкой, в этом ничего сложного нет». Если бы ты делала это, то ты бы не осуждала чужой труд. Тот, кто хотя бы пару дней ухаживает за больным человеком, понимает, какое это тяжелое занятие. Знаете, я бы могла сейчас смотреть за несколькими пожилыми людьми, но никак не за мужем, который всегда был для меня опорой и сам должен был ухаживать за мной.

«ДВА ЧАСА ПЕРЕВЕРНУЛИ НАШУ ЖИЗНЬ»

– Вернемся к суду… Вообще для вас, Баканай, этот суд был желанием восстановить справедливость, чтобы другие спортсмены не стали жертвами халатности врачей?

– Во-первых, конечно, этих людей нужно наказать. Потому что, если бы врачи взялись за Магомеда сразу после боя, он бы отправился в больницу, отлежался бы несколько дней или я не знаю… Факт в том, что всего этого бы не случилось. Их надо было наказать, чтобы не только они, но и другие врачи знали, что нельзя так халатно относиться к спортсменам, ведь их дома ждет семья, родители, дети.

Что им стоило забрать его в больницу? Эти два часа перевернули нашу жизнь. Это очень тяжело… Все, видя мою улыбку, думают, что я так просто к этому отношусь, но они не видят того, как я страдаю.

И, во-вторых, конечно, нам нужны были средства на реабилитацию мужа. Я должна быть уверена, что завтра смогу продолжить лечение Магомеда. А как еще? Откуда я достану деньги? Мы задолжали миллионы долларов, где бы я их нашла?

То есть мы наказали врачей и нашли средства для лечения. Конечно, деньги не вернули моего мужа. Но этот прецедент многое поменял, изменились правила в боксе, подняли страховку для спортсменов. Теперь при малейшей травме боксера снимают с боя и везут в больницу. Обидно, что именно мы стали примером, но раз это случилось, хотя бы другие семьи не пострадают.

– Вина врачей действительно есть. Но как, по-вашему, есть ли вина самого Магомеда в случившемся? Он ведь мог просто отказаться от продолжения того злополучного боя.

– Мой Мага не виноват, он всегда прав (улыбается) . Если не остановился, значит, правильно сделал. Вообще менталитет наших мужчин такой, что они не могут просто взять и спасовать. Магомед никогда бы не позволил себе такого, но если бы медики рассказали ему о последствиях, он бы, конечно, поехал в больницу. Факт в том, что врачи его допустили к бою, и Магомед был уверен, что у него все хорошо.

«ОНИ НЕ ВЕРИЛИ, ЧТО МАГА ВЫЖИВЕТ»

– В самом начале лечения медики не давали Магомеду никаких шансов, но сейчас прогресс, как говорится, налицо. Мага уже может двигаться и почти самостоятельно принимать пищу. Но что если пик возможностей уже достигнут и дальнейших шансов на улучшение здоровья нет? Что об этом говорят врачи?

– Да, медики говорили, что он не будет видеть, слышать и вообще на всю жизнь останется парализованным. Когда я забирала его из реабилитационного центра, врачи и медсестры считали, что я не понимаю ситуации и отказываюсь верить в происходящее. Они говорили, что Магомед просто не выживет дома, и никогда бы не подумали, что мы будем иметь то, что у нас есть сейчас.

Мы столько всего прошли и столько всего впереди, но врачи непреклонны в своих прогнозах. Я впервые говорю об этом прессе… И раньше я действительно отказывалась верить в то, что полностью восстановиться Магомеду уже не удастся. Врач объяснил мне, что у моего мужа нет половины мозга, его удалили после инсульта. Сказал: «Как ты хочешь, чтобы работала его правая часть тела, если часть мозга, отвечающая за это, отсутствует?» Но я все равно верю. Он пытается говорить, хорошо видит. Мне так кажется. Мага у меня очень умный, произносит иногда такие слова, которых даже я не знаю (улыбается) .

«А ЕСТЬ У МЕНЯ ДРУГОЙ ВЫБОР?»

– Магомеду очень повезло с женой. После случившегося вы фактически стали главой семьи – вы заведуете финансами, принимаете решения, отвечаете за детей и при этом умудряетесь со всем справляться. Сложно?

– А есть у меня другой выбор? Я считаю, что нет. Если сдамся, то все пойдет наперекосяк. У меня муж и трое детей, я обязана своему здоровому Маге, обязана воспитать наших дочерей. Даже на том свете, если мы там встретимся, он спросит меня: «Как ты могла?» Дети для моего Маги были всем, он ими бредил. Что бы было с ним, если бы я опустила руки? Его спасла… care (c английского – забота), видите, уже слова русские забываю.

Все интересуются, есть ли у него психолог? У него его нет, моему мужу он не нужен – у Маги нет никаких комплексов, не было и мгновения, когда он сказал бы «зачем я вообще живу». Нет, потому что ему никто не дает понять, что он болеет. Его дочки всегда рядом, жена около него. Я стараюсь перед ним всегда быть веселой, не плачу, обнимаем, целуем его. Он не чувствует, что что-то не так.

Мы, женщины, вообще очень сильный народ (улыбается) . Многие пишут, что меня, наверное, сам Магомед такой воспитал, но это не совсем так. Меня вырастили такой родители. Нас было четверо детей, и самой любимой у отца всегда была я. В меня вложили много любви, я позитивный человек. Сейчас я с вами говорю и могу радоваться, а через несколько минут могу расстроиться и пить успокоительное. Но если мы сами себе не будем поднимать настроение внутренне, то как нам еще жить? Я к тому же потеряла брата, и было много разных мыслей в голове, но… Если я так сделаю, то мне никто не скажет спасибо. Сдаваться нельзя. Мага мне не простит.

«ЖИТЬ В ДАГЕСТАНЕ МЫ НЕ СМОЖЕМ»

– Как вам жизнь в Штатах? Лучше, чем в Дагестане?

– Честно, я люблю Дагестан, люблю наш народ и очень скучаю по нему. Но… жить в Дагестане мы не сможем. В Штатах все для людей, здесь лучшая медицина и если бы не это, то не знаю, что бы с нами было. Единственное, плохо, что рядом нет родных. Но сейчас нам нужна только медицина.

– Вам, наверное, было тяжело ставить мужа на ноги одной, да еще и в чужой стране?

– Конечно, было тяжело. Но с первых дней нам помогал друг Магомеда Аминулла Сулейманов , Андрей Михайлович Рябинский (российский бизнесмен, вице-президент Федерации профессионального бокса России. – Прим. «МИ» ) оплачивал нам реабилитационный центр 8 месяцев, каждый – по 57 000 долларов. По-другому мы бы не смогли начать лечение, и кто знает, что бы было сейчас. Я очень благодарна этим людям, что они оказались рядом с нами в самый тяжелый момент.

– А сам Магомед скучает по Дагестану?

– Ну, нет такого, чтобы он сидел и говорил «скучаю по Дагестану». Когда я спрашиваю у него, скучает ли он, Магомед отвечает, что главное, чтобы дети и жена были рядом. Мы все тоскуем по Дагестану, но не все случается в жизни так, как мы хотим. Главное, что мы вместе.

– Состояние здоровья позволяет Магомеду делать длительные перелеты?

– Мы пока не рискуем. Даже здоровый человек, который летит 10 часов, может быть подвержен определенным рискам.

– Вы уже достаточно давно живете в США, большую часть своей жизни ваши дочери провели в Штатах… Они растут и воспитываются по-американски?

– Ни в коем случае. Я мама улыбчивая, но очень строгая. Меня даже боятся подруги дочерей. Я им не даю расслабиться. Учу и убираться, и готовить, и стирают они у меня. Я учу их жить так, как учила меня мама. Девочка выходит замуж, а выходить они у меня будут только за дагестанцев. Они будут должны вкусно кормить своих мужей, ухаживать за ними так, как за их папой ухаживает мама.

– А что если одна из ваших дочерей захочет выйти замуж за боксера? Как вы на это отреагируете?

– Мы заставим его бросить бокс (смеется) . Мы, конечно, поинтересуемся мнением дочерей, но вообще мне мужа выбирал отец. Ну будет он боксером и что? Главное, чтобы парень был хорошим. А заботе о боксере я свою дочку научу. Научена горьким опытом…

«Я ВСЕГДА СЧИТАЛА, ЧТО МЫ СОЗДАНЫ ДРУГ ДЛЯ ДРУГА»

– Представьте, что мы вернемся на 14 лет назад – в день вашей с Магомедом свадьбы. Зная, через какие сложности вам придется пройти, вышли бы замуж за Магомеда?

– Я всегда считала, что мы созданы друг для друга. Мы с ним и ссорились, и ругались, но всегда друг друга любили. 9 лет мы жили вместе до этого случая, прожили хорошо, и сейчас живем. Почему нет? Хотя бы ради этих девяти лет жизни и замечательных дочерей. Магомед – мой человек. Если бы я не хотела и не любила его, то я бы ушла после произошедшего. Я бы также могла спокойно и обеспечено жить в Дагестане у родителей и заниматься своими делами. В этом мире никто никому не обязан, и в Дагестане много брошенных детей и родителей. Молчу я уже про жену или мужа… Просто у меня в голове не укладывается, как можно бросить родного человека? Наверное, я не так воспитана. Я нахожусь рядом со своим Магой не из-за денег или чего-то еще, а из-за того, что это мой муж, отец моих троих детей, которого я любила и люблю.

Нурмагомед АСТАРХАНОВ