Диабет заболевания описание лечение характеристика. От чего появляется сахарный диабет: почему бывает у взрослых и детей, причины возниковения. Сахарный диабет. МКБ

Франсуаза Атенаис де Рошешуа́р де Мортема́р (5 октября 1641, Люссак-Ле-Шато — 27 мая 1707, Бурбон-л’Аршамбо), известная как маркиза де Монтеспан или мадемуазель де Тонне-Шарант — официальная фаворитка короля Франции Людовика XIV в период с 1667 по 1683 годы, мать его семерых детей.

Неизвестный художник

Детство и молодость

Франсуаза де Рошешуар де Мортемар родилась 5 октября 1640 года в шато Люссак на территории современного французского департамента Вьенна (регион Пуату — Шаранта). Крестили её в тот же день. Франсуаза (позже, под влиянием прециозного направления в искусстве, она взяла себе имя Атенаис) происходила от двух знатных французских домов — её отцом был Габриель де Рошешуар, маркиз де Мортемар (герцогство с 1663 года), князь Тонне-Шарант, а матерью была Диана де Грансень, фрейлина королевы Франции Анны Австрийской. В девичестве юная Франсуаза носила титул мадемуазель де Тонне-Шарант.

Отец-Габриель де Рошешуар де Мортемар, герцог де Мортемар

Родные сёстры и брат Франсуазы:

Габриела (1633—1693 ), служившая всю жизнь придворной дамой, известная как мадам де Тианж,

Габриела де Рошешуар-Мортемар, маркиза де Тианж

Луи Виктор (25 августа 1636—1688) , известный как герцог Вивонн, приятель Людовика XIV в детстве.

Луи Виктор (1636—1688)

Мари Мадлен Габриела Аделаида (1645—1704) , имевшая прозвище «королева аббатис» благодаря своему родству с Франсуазой.

Мари Мадлен (1645—1704)

От своего отца она унаследовала знаменитое фамильное остроумие Мортемаров (на фр.). В детстве она часто путешествовала со своей матерью между семейными владениями и королевским двором в Париже. По достижении 12 лет Франсуазу отдали на обучение в женский монастырь святой Марии в шарантском Сенте, где 10 годами ранее обучалась её старшая сестра Габриела. Франсуаза отличалась большой набожностью и принимала причастие каждую неделю.

18-летняя Франсуаза вышла из обители в 1658 году, имея титул Мадемуазель де Тонне-Шарант.

Вскоре она прибыла ко двору Франции благодаря протекции королевы-матери Анны Австрийской (а также благодаря своей тётке, Анне де Рошешуар де Мортемар, которая была партнёром королевы по играм). В возрасте 20 лет девушка поступила на службу фрейлиной к Генриетте Стюарт, супруге Филиппа Орлеанского, младшего брата короля Людовика XIV. Позже, благодаря стараниям своей матери перед королевой-матерью Анной Австрийской, Франсуаза становится фрейлиной молодой королевы Марии Терезии.

Питер Пауль Рубенс

Замужество

22-летняя Франсуаза 28 января 1663 года вышла замуж за Луи Анри де Пардайана де Гондрена (фр. Louis Henri de Pardaillan de Gondrin) маркиза де Монтеспана (1640—1691) младшего сына в своей семье, заядлого картёжника и транжира, любителя выпить и знатного дамского угодника. По некоторым источникам Франсуаза была влюблена в Луи де Ла-Тремуйля, сына видного деятеля Фронды герцога де Нуармутье, но после неудачной дуэли тот был вынужден уехать в Испанию, а Франсуазу обручили с Монтеспаном.

Луи Анри де Пардайан де Гондрен, маркиз де Монтеспан (1640 — 1 декабря 1691) — французский аристократ, супруг официальной фаворитки короля Людовика XIV маркизы де Монтеспан.

Парижская церковь Сент-Эсташ

Свадебная церемония проходила в парижской церкви Сент-Эсташ.

Менее чем через 10 месяцев после свадьбы Франсуаза родила первого ребёнка, дочь Мари-Кристину. Уже через две недели после родов малышки Франсуаза танцевала на балу при дворе. А примерно через год она родила своего второго ребёнка, сына Луи Антуана. Итак, в браке с маркизом Монтеспаном Франсуаза имела двоих детей:

Мари-Кристина де Гондрен де Монтеспан (17 ноября 1663—1675) , умершая в юности в шато де Боннфон, одном из отцовских замков в Гаскони.

Луи Антуан де Пардайан де Гондрен (5 сентября 1665 — 2 ноября 1736), маркиз, а затем и герцог д’Антен. Луи Антуан впоследствии был искренне дружен с внебрачными сыновьями Франсуазы от короля Людовика XIV, Луи-Огюстом и Луи-Александром.

Луи Антуан де Пардайан де Гондрен, герцог д"Антен

Супружеская пара жила в Париже в скромном доме неподалёку от Лувра, что позволяло мадам Монтеспан легко появляться при дворе и исполнять обязанности фрейлины герцогини Орлеанской. Очень быстро за ней закрепилась слава красотки королевского двора. Но красота была далеко не единственным достоинством мадам Монтеспан. Она была образованным и приятным собеседником, чьим мастерством восхищалось множество словесников той эпохи, в том числе Мадам де Севинье и мемуарист Сен-Симон. К тому же, она старалась быть в курсе текущих государственных и политических событий. Всё это в совокупности делало её исключительно привлекательной в глазах властных особ Франции. Уже тогда множество поклонников искали её расположения, среди которых отмечены граф Фронтенак и маркиз де Лафар.

Мадам де Севинье. Портрет работы Клода Лефевра. Музей Карнавале, Париж

Луи де Рувруа, герцог Сен-Симон

Но она была не к месту замужем за невоздержанным гасконцем. Будучи мужем Франсуазы, позже он устроил крупный скандал при дворе, узнав о её отношениях с королём. Он неожиданно прибыл в Сен-Жерменский дворец в украшенной настоящими оленьими рогами карете и прилюдно устроил большой скандал, обвиняя супругу в неверности. Маркиз де Монтеспан был немедленно заключён в парижскую тюрьму Фор-Левек, и затем выслан к себе на родину, в Гасконь, где он и находился вплоть до своей смерти в 1691 году.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Официальная фаворитка короля Франции

Осенью 1666 года 26-летняя Франсуаза была представлена 28-летнему королю Людовику XIV. Поначалу король не обратил внимания на Франсуазу, увлечённый любовью к своей 22-летней фаворитке Луизе де Лавальер, которая состояла фрейлиной при всё той же Генриетте Стюарт. Впоследствии, король, бывая у своей фаворитки Лавальер, часто встречал Франсуазу и обратил внимание на её остроумные выражения, непринуждённые и жизнерадостные.

Луиза де Лавальер

Мало-помалу, Франсуаза снискала расположение Людовика XIV. Маркиза стала фавориткой короля в мае 1667 года. Живая, игривая, жеманная, она очаровывала своим присутствием и переполнялась насмешливыми и колючими остротами, не щадившими никого. Франсуаза унаследовала пресловутое семейное «остроумие Мортемаров» . При этом она была прямолинейна и набожна.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

В скором времени придворным стала очевидна глубокая близость отношений между Франсуазой и королём. Её апартаменты находились поблизости от апартаментов монарха, и проницательные придворные без труда нашли объяснение, почему оба персонажа одновременно отсутствовали в обществе королевы. Действующая фаворитка, Луиза де Лавальер, довольно скоро осознала, что её место в сердце короля Людовика теперь принадлежит другой. Но королева Мария Терезия не допускала такой мысли в отношении себя. Мадам Монтеспан смогла убедить королеву в своей добродетели.

Портрет Людовика XIV,Шарль Лебрен

В 1670 году положение Франсуазы было раскрыто публично, поскольку в ходе путешествия двора во Фландрию она находилась в карете короля и королевы. Согласно протоколу, когда она поднималась в карету, её дверцы окружали четыре гвардейца.

В свою очередь, Луиза де Лавальер не желала уступать своё место. Любя короля, прежняя фаворитка стойко переносила все наступившие тягости: охладевшее отношение своего возлюбленного, насмешки своей сильной соперницы, безразличие придворных. Только в 1674 году Луиза де Лавальер покинула королевский двор. Мадам Монтеспан, родив уже пятого внебрачного ребёнка, была удостоена титула официальной фаворитки короля Франции Людовика XIV.

Николя-Рене Жоллен старший -- Людовик XIV с планом поместья св Людовика в Сен-Сир

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Богиня Юнона, торжествующий громовержец, красотой которой должны восхищаться все посланники.

— Мадам де Севинье

В следующем, 1675, году скончался отец официальной фаворитки, проницательный и искусный придворный, герцог де Мортемар.

Годы славы Франсуазы сопровождались кризисами, поскольку маркиза была капризной, властной, расточительной, обладала страстными амбициями и горячей завистью. Она устраивала скандалы даже королю. Опасаясь стремлений короля Людовика к новым ощущениям, мадам Монтеспан на время смогла отменить существование фрейлин королевы, поскольку в поступающих на службу новых юных персонажах она видела своих соперниц, а также, чтобы сохранить в тайне появление на свет её детей от Людовика XIV.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Роскошное правление

Влияние фаворитки на короля вскоре переросло в её влияние на дела королевства. Она обладала множеством способов оказывать влияние на короля и её расположения искали многочисленные министры и придворные. Они искали её советов и считались с её мнением. Людовик XIV, находивший Франсуазу легкомысленной и забывчивой, представлял её своим министрам как ребёнка. Присутствуя на заседаниях Королевского совета, этот «ребёнок» узнал множество государственных тайн.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Мадам Монтеспан с таким же восторгом интересовалась роскошными излишествами, которые в период её милости, распространились весьма широко, она смягчила общественные нравы (и, возможно, испортила их), придала дополнительный импульс развитию торговли и производства, а также поощряла таланты мастеров изящных искусств. Можно предположить, что именно она способствовала развитию у Людовика XIV вкуса к крупным свершениям и к роскошной пышности. Король согласился построить под Версалем великолепный дворец Кланьи, где маркиза создала вокруг своей особы блестящий двор, в среде которого преобладало остроумие. Мадам Монтеспан оказывала протекцию Жану де Лафонтену, Мольеру и Филиппу Кино.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Эпоха мадам Монтеспан является самым блестящим и самым славным периодом в годы правления короля-солнца.

При этом мадам Монтеспан постаралась устроить положение своих родственников. Так, король назначил её отца губернатором Парижа (1669), её брата герцога Вивонн — маршалом Франции (1675), а её младшая сестра Мари Мадлен получила пост аббатисы богатого монастыря Фонтевро (1670).

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Апартаменты в Версале

Для размещения мадам Монтеспан, уже прочно господствовавшей в сердце Людовика XIV, в 1669 году в Версале было решено построить новое крыло в северной части здания, соединявшее старый угловой флигель дворцовой часовни с Министерским флигелем. Помещения апартаментов находились на втором этаже, непосредственно возле парадной Лестницы Послов, и все 5 окон апартаментов выходили прямо на Королевскую площадь дворца. Декорирование апартаментов было завершено в 1671 году, и с самого начала в них была устроена роскошная галерея с мраморными бюстами и колоннами. Впоследствии эти помещения неоднократно будут полностью перестроены и поэтому достоверные данные о внутреннем оформлении апартаментов, узорах золочения стенных панелей, расстановке мебели в наше время отсутствуют.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

В 1685 году по причине того, что влияние мадам Монтеспан шло на убыль из-за приписываемого ей участия в «Деле о ядах», король присоединил занимаемые ею помещения к своим Малым апартаментам, а саму фаворитку переселил в Банный кабинет на втором этаже Дворца. На месте шикарной галереи мадам Монтеспан Миньяр по заданию Людовика XIV обустроил галерею, предназначенную для размещения полотна «Моны Лизы».

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

В настоящее время в Версале на месте апартаментов мадам Монтеспан на втором этаже дворца расположены Кабинет золотого сервиза, Библиотека Людовика XVI и Фарфоровая столовая.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Внебрачные дети

Фактически у короля Людовика XIV и мадам Монтеспан было семеро детей, из которых 6 впоследствии узаконили (без упоминания имени мадам Монтеспан), а зрелого возраста достигло четверо из них.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Рождение первого ребёнка держали в секрете, и в наше время нет единого мнения даже о поле этого ребёнка. Предположительно, он появился на свет в 1669 году и уже в 1672 году умер. Второго из семерых детей мадам Монтеспан принесла королю в марте 1670 года. Это был мальчик, Луи-Огюст (1670—1736), и его воспитание поручили приятельнице мадам Монтеспан, вдове поэта Скаррона (впоследствии ставшей известной под именем мадам Ментенон). Для размещения новорожденного и мадам Скаррон король купил небольшой дом в деревне Вожирар. Со временем, маркизе прискучит такая тягостная деликатность, и она прекратит скрывать от общественности своих детей.

Франсуаза д’Обинье, маркиза де Ментенон с внебрачными детьми Людовика XIV

В 1673 году трое живых детей Людовика XIV были узаконены королём и им была дана королевская фамилия Бурбон. Однако в документах легитимизации имя их матери не упоминалось. Вероятно, причиной этого был замужний статус мадам Монтеспан, и если бы их мать указали официально, то её законный муж, маркиз Монтеспан, мог заявить юридические права на внебрачных детей короля и Франсуазы. Король наделил узаконенных детей титулами — самый старший, Луи-Огюст де Бурбон, стал герцогом Мэнским; второй ребёнок, Луи-Сезар де Бурбон, стал графом Вексен; а третий, Луиза Франсуаза де Бурбон, получила титул Мадмуазель де Нант. Поскольку мадам Монтеспан большую часть своего времени отдавала круговерти придворной жизни, её трое детей не часто общались со своей матерью, и большая часть их детских лет прошла в обществе воспитателя, мадам Скаррон.

Аллегория музыки. Портрет мадам де Ментенон с детьми Людовика XIV (с аукциона Сотбис)

В 1674 году королевский генеральный прокурор при поддержке шести судей в Большом Шатле объявил об официальном прекращении супружеской общности жизни с её мужем.

Со временем привязанность Людовика стала ослабевать, и мадам Монтеспан сильно переживала по этому поводу. Согласно преданиям, она даже обратилась к чёрной магии, чтобы вернуть расположение короля.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Из-за её первостепенной роли в королевской измене Людовика католическая церковь враждебно воспринимала мадам Монтеспан. В 1675 году священник Лекюер отказал ей в отпущении грехов, которое необходимо каждому католику для принятия пасхального причастия. Король пытался влиять на служителей церкви, но те оказались глухи к его просьбам.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

После непродолжительного охлаждения король и мадам Монтеспан возобновили свои отношения, и у них родилось ещё двое детей — в 1677 году Франсуаза-Мария, Мадемуазель де Блуа, и в 1678 году Луи-Александр, граф Тулузы. Оба были узаконены в 1681 году.

С картины художника Шарля де Лафосса, 1677, Версальский дворец

Маркиза де Монтеспан с четырьмя детьми, признанными своими Людовиком XIV и получившими от него фамилию Бурбон.

Скандал с отравлениями и опала

Нашумевшее Дело о ядах, которое разгорелось с новой силой в сентябре 1677 года, стало закатом эпохи властвования мадам Монтеспан. Долгое время предполагалось участие Франсуазы в этом громком скандале с отравлениями, однако доказательных обвинений мадам Монтеспан не предъявляли. Расследование случаев отравления было поручено первому начальнику парижской полиции и старшему судье королевского двора Габриелю Николя де Ла Рейни и он сумел получить обширные свидетельские показания против мадам Монтеспан.

Габриель Николя де Ла Рейни

Катрин Монвуазен

Катрин Монвуазен и священник Этьен Guibourg показывают выполнение черной мессы для мадам де Монтеспан

Несколько заключённых свидетельствовали о том, что она давала королю афродизиаки без его ведома, заказывала чёрные мессы, на которых приносили в жертву младенцев, а также о том, что она добивалась смерти короля. Катрин Монвуазен, обвинявшаяся в том, что она поставляла яды своим клиентам из числа французской знати, назвала и маркизу де Монтеспан среди них. Однако очевидная противоречивость этих показаний говорила о невиновности королевской фаворитки. Тем не менее, у короля и придворных появилась некоторая настороженность в отношении мадам Монтеспан, поскольку имя её служанки, мадемуазель Дэз-Ойе, очень часто упоминалось свидетелями по отношению к обвинённой Ла Вуазен.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Подозрение в том, что мадам Монтеспан могла быть способна на убийство, заставило короля обратить свой взор на другую красотку — Анжелику де Фонтанж. В 1678 году 40-летний Людовик XIV безумно влюбился в прекрасную Анжелику де Фонтанж, которой только исполнилось 17 лет.

Мари́я-Анжели́ка де Скора́й де Русси́ль, герцогиня де Фонта́нж (1661 — 28 июня 1681) — одна из многочисленных возлюбленных французского короля Людовика XIV.

Она появилась при дворе по протекции самой же мадам Монтеспан, которая полагала удержать короля при себе, представив ему юную наивную девушку. Однако вышло иначе. Мадемуазель де Фонтанж очень быстро оказалась в тягости, но родила раньше срока и мальчик не выжил. Уже тогда она страдала от недуга, медленно ослаблявшего её с каждым днём, и в 1681 году она скончалась. Таким образом, эта преждевременная смерть также попала в расследование в рамках Дела о ядах. Опороченная ещё одной печальной историей, маркиза была оставлена королём.

Со временем мадам Монтеспан полнела и её красота притуплялась. А король Людовик XIV с возрастом стал ощущать стремление к более размеренной и благочестивой жизни, к чему его также всячески поощряла мадам Ментенон, со временем ставшая подругой короля.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Воспитательница внебрачных детей короля, призвав на помощь свою незапятнанную репутацию, избрала путь религиозности и нравственности, чтобы уберечь Людовика от его ошибок. Суровые увещевания мадам Ментенон ранили короля своей обоснованностью; однако привыкший за долгое время к получению удовольствий, он сначала позволял мадам Монтеспан увлечь себя, а затем сожалел о своей слабости в присутствии мадам Ментенон. Отсюда возникла взаимная ревность между двумя женщинами. Людовику XIV приходилось лично вмешиваться в их ссоры чтобы достичь примирения, но на следующий день дрязги вспыхивали с новой силой.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Изгнание

Начиная с 1683 года мадам Монтеспан лишилась титула официальной фаворитки короля, однако, не решаясь удалиться от Людовика, она жила при дворе ещё 8 лет. 43-летняя мадам Монтеспан придерживалась прежнего образа жизни, участвуя в больших празднествах и живя на широкую ногу.

Даже после скандальных подозрений, разделивших Людовика XIV и мадам Монтеспан, король продолжал ежедневно посещать её комнаты в Версале. Проницательность, обаяние и умение оживить беседу, присущие мадам Монтеспан, немного сглаживали её новое положение отвергнутой фаворитки.

В 1691 году, когда придворный священник Боссюэ рассказал королю о том, что мадам Монтеспан обратилась с просьбой покинуть двор и переехать в монастырь, Людовик XIV ответил: «С радостью!». Таким образом, полностью утратив расположение короля, в 1691 году мадам Монтеспан в возрасте 51 года, получив содержание в 500 000 франков, удалилась в парижскую женскую обитель Filles de Saint-Joseph (Дочери святого Иосифа), основанную ею же и находившейся в домах 10 — 12 по улице Сен-Доменик в современном VII округе Парижа.

В этом же году у себя на родине в Гаскони умер бывший муж мадам Монтеспан Луи Анри де Пардайан де Гондрен

Жак-Бенинь Боссюэ

Поздние годы

Прожив в опале более 15 лет, мадам Монтеспан жертвовала крупные суммы больницам и приютам. Также она оставалась покровительницей литературных талантов.

Смерть

Последние годы её жизни прошли в строгом покаянии. Она умерла 27 мая 1707 года в возрасте 66 лет, принимая лечебную ванну на термальном курорте Бурбон-л’Аршамбо в родовом гнезде Бурбонов в Оверни, где она находилась на лечении. Три младших ребёнка неподдельно скорбели о её уходе. Примечательно, что 68-летний король запретил всем её детям носить траур по смерти матери.

Её похоронили в часовне кордельеров в Пуатье рядом с могилой строгой и набожной матери Франсуазы, Дианы де Грансень. В наше время на этом месте находится торговый центр Кордельер, где заметны остатки прежней часовни.

Франсуаза-Атенаис де Монтеспан

Отношение к вести о смерти

Герцогиня Бурбон, герцогиня Орлеанская и граф Тулузы в знак почтения к скончавшейся матери отказались от участия в событиях королевского двора. Старший внебрачный сын, герцог Мэнский, принял сторону короля и с трудом скрывал радость по поводу известия о смерти матери. Надо отметить, что он всегда считал для себя большей матерью воспитавшую его мадам Ментенон.

Франсуаза д’Обинье, маркиза де Ментенон

Что касается самой мадам Ментенон, узнав о смерти Франсуазы-Атенаис, она, по некоторым источникам, тяжело переживала это известие. Именно Франсуаза помогла ей попасть ко двору, доверив воспитание своих внебрачных детей, что позволило той привлечь к себе первое внимание короля.

Внешний облик и особенности характера

В соответствии с нормами той эпохи Франсуаза считалась «удивительно красивой» . У неё были большие голубые глаза, длинные, густые золотистые волосы, вьющимися локонами спадающие по плечам, и пышная чувственная фигура. «Обладая неожиданной красотой богини, шелковистыми и вьющимися светлыми волосами, лазурным взором, тонкими устами, орлиным носиком, она в то же время обладала живым и проницательным разумом, фамильным остроумием Мортемаров, передающимся по наследству в этом семействе» говорила мадам де Севинье.

Она была язвительной, но не злобной, приятной рассказчицей. Принято считать, что мадам Монтеспан поднимала на смех множество людей, но только чтобы позабавить короля. Однако нельзя сказать, что её иронические насмешки оставались без последствий, придворные опасались их. Главным образом, придворные старались не прогуливаться перед окнами дворца, когда Людовик XIV находился в обществе Франсуазы; такие прогулки назывались «расстрелом».

Её характер отличался сумасбродством и придирчивостью и, в то же время, она была достаточно обаятельной, чтобы получать всё, что ей было угодно. Она была дорогой и восхитительной, как сам дворец Версаль. У неё было множество драгоценных камней, и она была весьма разборчива что касается качества камней, возвращая их обратно в случае отклонения от её стандарта. Одно время у неё было прозвище Quanto («Сколько стоит» на итальянском). Вследствие своей любви к еде и по причине множества беременностей, к сорока годам она набрала лишний вес, и её фигура стала

Внебрачные дети от Людовика XIV

Фактически у короля Людовика и маркизы де Монтеспан было семеро детей. Зрелого возраста достигло четверо из них:

Первый ребёнок, оставленный в тайне (1669—1672); по некоторым источникам, это была дочь Луиза-Франсуаза, по другим — мальчик без имени (биография J.-Ch. Petitfils),

Луи-Огюст де Бурбон, герцог Мэнский (1670—1736), был женат на Анне Луизе Бенедикте Конде, дочери первого принца крови Генриха III, принца Конде (против её воли),

Луи Огюст де Бурбон Мэн

Луи Огюст де Бурбон Мэн

Луи Огюст де Бурбон Мэн

Луи Огюст де Бурбон Мэн

Луиза Бенедикта де Бурбон

Луиза Бенедикта де Бурбон

Луиза Бенедикта де Бурбон

Луиза Бенедикта де Бурбон

Шато-де-со

Луи-Сезар де Бурбон, граф де Вексен, настоятель аббатства Сен-Жермен-де-Пре (1672—1683),

Луи-Сезар де Бурбон (1672—1683)

Луиза Франсуаза де Бурбон, Мадмуазель де Нант (1673—1743) , супруга Людовика III Бурбон-Конде, герцога де Бурбон, 6-го принца Конде,

Луиза Франсуаза де Бурбон

Луиза Франсуаза де Бурбон

Луиза Франсуаза де Бурбон

Луиза Франсуаза де Бурбон

Луиза Франсуаза де Бурбон

Франсуаза-Мария де Бурбон, герцогиня Орлеанская, 2-я мадемуазель де Блуа (1677-1749) (слева) и её сестра Луиза-Франсуаза де Бурбон, мадемуазель де Нант, герцогиня де Бурбон (1673-1743) (справа), узаконенные дочери короля Людовика ХIV и маркизы де Монтеспан

Луиза Франсуаза де Бурбон

Луиза Франсуаза де Бурбон

Брак Луизы Франсуазы и принца Конде, 1685 год.

Людовик III Бурбон Конде

Луиза Мария Анна де Бурбон, Мадмуазель де Тур (1674—1681),

Луиза Мария Анна де Бурбон (1674—1681)

Франсуаза-Мария де Бурбон, вторая Мадмуазель де Блуа (1677—1749), супруга Филиппа II Орлеанского (ставшего впоследствии регентом Франции),

Женщины считают невинными самые дерзновенные свои поступки.

(Жозеф Жубер)

Только поэтам свойственно восторгаться свежим дуновением весны. На самом деле с ее приходом воспламеняются те органы человеческого тела, о которых из соображений приличия лучше не упоминать. Вот и Олимпия Манчини, ставшая графиней де Суассон, в апреле 1662 года почувствовала себя внезапно так, словно села на раскаленные головешки: она испускала вздохи, больше походившие на стоны, раздувала ноздри и подгибала колени, содрогаясь всем телом. Вскоре этот внутренний жар лишь ему ведомыми путями достиг сердца, где и обрел благородное наименование любви.

Олимпия вновь ощутила непреодолимое влечение к королю и исполнилась ревности к фаворитке. «Графиня де Суассон, - говорит мадам де Мотвиль, - не любила мадемуазель де Лавальер, полагая, что та похитила у нее расположение короля. Три страсти терзают души людей - честолюбие, любовь, зависть; и ими была потрясена эта душа»

Олимпия тут же стала строить планы, как разлучить Людовика XIV и Луизу. Чтобы отправить последнюю и изгнание, достаточно было вызвать скандал, уведомив королеву об измене мужа. В союзники она избрала своего любовника маркиза де Варда и графа де Гиша, нежного друга Мадам. Оба отличались коварством и злобностью. Им пришло в голову написать письмо по-испански и отправить его королеве в конверте, пришедшем из Мадрида. С помощью подкупленного слуги они раздобыли такой конверт в корзинке королевы.

Однажды утром донья Молина, первая камеристка Марии-Терезии, получила пакет, надписанный рукой королевы Испании. Однако пакет был небрежно запечатан, и это внушило ей некоторые подозрения. Она сорвала печать и прочла письмо. Сразу же догадавшись, что дело нечисто, она в смятении побежала к Анне Австрийской, которая посоветовала ей отнести послание королю, не уведомляя об этом королеву.

Она так и поступила, и Людовик XIV «впал в ярость», читая письмо, изобличающее его любовную связь, ибо, как говорит мадам де Мотвиль, «не мог поверить, что кто-либо из подданных осмелился вмешаться в то, что он считал своим личным делом».

Решив немедленно найти и покарать виновных, король сделал не самый удачный выбор, обратившись за помощью к маркизу де Барду - «человеку большого ума, которому вполне доверял». Именно ему было поручено выследить авторов письма.

Дознание, однако, не принесло результатов, что не должно вызывать удивления…

Потерпев неудачу, Олимпия не признала свое поражение. Она посетила ворожею, которая приготовила ей весьма сложное снадобье и научила магическим заклятьям. Ничего не помогало. Тогда она решила устранить Луизу, подсунув королю, другую любовницу - мадемуазель де ла Мот Уданкур.

Король едва не угодил в расставленные сети. Он несколько раз встречался с приятной молодой особой, которая была должным образом подготовлена графиней де Суассон и вследствие этого. пылала страстью. Не желая огорчать ее - всем известно, как безукоризненно вежлив был Людовик XIV по отношению ко всем женщинам, даже самого низкого положения, - король исполнил просимое, а затем, поклонившись, возвратился к себе.

Олимпия, потерпев вторую неудачу, заболела желтухой.

Раздосадованная мадемуазель де ла Мот Уданкур предприняла попытку еще раз завлечь мимолетного любовника. Но король не мог позволить себе две связи одновременно: он был слишком занят - он строил Версаль.

Вот уже несколько месяцев он старался с помощью архитекторов Лебрена и Ленотра возвести самый красивый дворец в мире. Для молодого короля двадцати четырех лет от роду это было упоительным занятием, которое поглощало все его время.

Когда же ему случалось отодвинуть в сторону чертежи, загромождавшие письменный стол, он принимался писать нежное письмо Луизе. Однажды он даже написал ей изысканное двустишие на бубновой двойке в ходе карточной партии. А мадемуазель де Лавальер с присущим ей остроумием ответила настоящей маленькой поэмой, где просила писать ей на двойке червей, ибо это более нежная масть.

Когда же король возвращался в Париж, он немедленно бросался к Луизе, и оба любовника испытывали тогда такую радость, что напрочь забывали об осторожности.

Результат не заставил себя ждать: однажды вечером фаворитка в слезах объявила королю, что ждет ребенка. Людовик XIV, придя в восторг, отбросил прочь привычную сдержанность: отныне он стал прогуливаться по Лувру вместе со своей подругой, чего раньше не делал никогда.

Королева, которую Анна Австрийская всеми силами стремилась оградить от внешнего мира, казалось, по-прежнему ничего не замечала. Закрывшись в своих покоях, она днями напролет болтала с доньей Молиной и другими приближенными, и те содрогались при мысли, что она узнает о постигшем ее несчастье. Но как-то вечером, когда дверь в комнату оказалась приоткрытой, королева увидела проходившую мимо мадемуазель де Лавальер и тут же подозвала мадам де Мотвиль, сказав ей:

Esta Donzella con la arracadas de diamantes es esta que el Rei quiere. (Вот эту девушку, у которой бриллиантовые серьги, любит король.)

Сверкнувшая молния не так ошеломила бы присутствующих, как эти безмятежные слова. Все переглядывались, не смея ничего ответить. Наконец мадам де Мотвиль нарушила молчание: «Я пыталась убедить ее, - рассказывает она, - что мужьям приходится изображать неверность, ибо того требует мода».

Объяснение было не самым лучшим, и королеву оно не удовлетворило. Она внезапно опечалилась, отчего нос ее стал казаться еще длиннее, и «мы поняли, что ей известно больше, нежели предполагалось».

Прошло несколько месяцев. Людовик XIV отправился воевать с герцогом Лотарингским и вернулся 15 октября 1663 года, покрыв себя славой и во главе победоносной армии. Луиза ждала его с нетерпением. Она уже не могла скрывать свою беременность.

Король, слегка раздраженный этим, призвал к себе Кольбера и поручил ему отыскать неприметное жилище для любовницы. Министр нашел небольшой двухэтажный домик недалеко от Пале-Рояля, и фаворитка без сожалений рассталась с мансардой, которую занимала в качестве фрейлины Мадам. Едва она перебралась на новое место, как у нее уже появились слуги - благодаря Кольберу, который не упускал из виду ничего. Послушаем его самого: «Чтобы ухаживать за ребенком при полном сохранении тайны, как и было приказано королем, я нанял некоего Бошана с женой. Они прежде находились в услужении в моей семье и проживали на улице Урс. Я объявил им, что один из моих братьев сделал ребенка даме, занимающей видное положение в обществе, и что ради спасения чести их обоих я вынужден позаботиться о новорожденном, а потому доверяю его их попечению, на что они с радостью согласились».

Министр нашел также акушера, умевшего держать язык за зубами, по имени Буше. Все было приготовлено, и оставалось только ждать.

19 декабря в четыре часа утра Кольбер получил от акушера следующую записку: «У нас мальчик, сильный и здоровый. Мать и дитя чувствуют себя хорошо. Слава Богу. Жду распоряжений».

Распоряжения оказались жестокими для Луизы. Вот что говорит об этом Ж. Лэр: «Матери было позволено провести с сыном только три часа. В шесть часов, еще до наступления рассвета, как и было условленно заранее, Буше забрал ребенка, пронес его через Пале-Рояль и согласно полученным инструкциям передал Бошану с женой, „которые ждали на углу, прямо напротив Буйонского дворца“. В тот же день новорожденного отнесли в Сан-Ле: по тайному приказу короля он был записан как Шарль, сын г-на де Ленкура и мадемуазель Елизабет де Бе».

Луиза, испытывая невыразимые муки, решила спрятаться в своем убежище и не покидать его. Но горничная вскоре сообщила ей, какие слухи ходят по Парижу. Люди начали шептаться, что у короля родился незаконный ребенок. Итак, нужно было обязательно показаться на публике…

24 декабря, мертвенно-бледная, едва держась на ногах, она отстояла полуночную мессу в часовне Кенз-Вен. Придворные смотрели на нее с ироническими улыбками. Понимая, что никого не удалось обмануть, она в слезах вернулась к себе…

Всю зиму Луиза пряталась в своем доме, не принимая никого, кроме короля, очень огорченного этим затворничеством. Весной он привез ее в Версаль, который был почти достроен.

Теперь она занимала положение официально признанной фаворитки, и куртизаны всячески заискивали перед ней.

Но и подобного триумфа Людовику XIV было недостаточно. В апреле 1664 года он решил устроить в честь Луизы празднество еще невиданной красоты и поручил графу де Сент-Эньяну озаботиться организацией увеселений, чтобы зрители могли увидеть музыкальные и театральные представления, балет и феерию, а также фейерверк. Молодой граф, избрав темой пребывание Роже на острове волшебницы Альснны, поставил необыкновенный спектакль, получивший название «Забавы волшебного острова». В подготовке торжеств, оставивших по себе незабываемую память, принимали участие Мольер, Люлли, Бенсерад. Король, любивший танцевать, исполнял роль Роже. Он появился в серебряном панцире и золотом плаще с алмазными фестонами. На голове его сверкал шлем, увенчанный длинными перьями огненно-красного цвета.

Луиза, увидев его в таком наряде, зарделась и смутилась. Праздник был посвящен ей; король ради нее танцевал главную партию в роскошном балете; величайшие творцы эпохи трудились, чтобы заслужить ее одобрение. Наконец 13 мая, словно бы венчая эти удивительные дни, на сцене предстал один из шедевров французского театра: это был «Тартюф» Мольера, поставленный в ее честь…

Она не умела быть счастливой и потому плакала.. Но она плакала бы еще горше, если бы знала, что носит под сердцем второго маленького бастарда, зачатого в предыдущем месяце.

Ребенок этот родился под покровом глубочайшей тайны 7 января 1665 года и был окрещен как Филипп, «сын Франсуа Дерси, буржуа, и Маргариты Бернар, его супруги». Кольбер, которому по-прежнему приходилось заниматься обустройством младенцев, вверил его попечению надежных людей.

Двор не воспел в сатирических куплетах рождение второго сына Луизы только потому, что внимание его было поглощено грандиозным скандалом: совсем недавно обнаружилось, что группа молодых людей, входивших в число ближайших друзей Месье, образовала весьма любопытное общество, назвав его орденом тамплиеров. Они ставили своей целью объединить всех приверженцев Содома.

Великими магистрами этого ордена были герцог де Грамон, шевалье де Тийаде и маркиз де Биран. Под камзолом они носили позолоченный серебряный крест, на котором был изображен мужчина, попирающий ногами женщину «по примеру креста святого Михаила, где этот святой попирает ногами демона».

Собрания происходили в удаленном загородном доме и заканчивались каждый раз отвратительной оргией.

Устав этой секты стал известен двору и поверг в изумление самых искушенных, много повидавших людей. Вот его статьи:

1. Перед вступлением в орден неофиты должны подвергаться осмотру, дабы великие магистры могли убедиться, что все части их тела здоровы и способны вынести истязание.

2. Они должны дать обет послушания и целомудрия по отношению к женщинам; замеченный в нарушении изгоняется из братства навсегда и не может в него вернуться ни под каким предлогом.

3. Каждый включается в орден на равных правах с остальными, что не исключает подчинения строгостям испытательного срока, который длится до тех пор, пока подбородок не зарастет волосом.

4. Если один из братьев вознамерится вступить в брак, он должен поклясться, что делает это только для улучшения своего имущественного положения, или по настоянию родных, или по необходимости оставить наследника. Одновременно он должен обещать, что не будет любить свою жену, что будет спать с ней лишь до того момента, как означенный наследник появится; но и в последнем случае он должен просить на это разрешения, которое предоставляется только на один день в неделю.

5. Отцы будут разделены на четыре класса, дабы каждый Великий приор имел столько же, сколько остальные. Что до тех, кто вступает в орден, четыре Великих приора будут иметь их по очереди, дабы не возникла между ними ревность, которая может нанести ущерб их единству.

6. Члены ордена должны оповещать друг друга обо всем, что происходит, в частности, затем, чтобы вакантная должность доставалась по заслугам, каковые я будут определяться в соответствии с рвением.

7. Посторонним людям не дозволяется открывать тайны ордена и рассказывать им о празднествах; кто совершит это, будет лишен к ним доступа на неделю и даже на больший срок, если стоящий над ним Великий магистр сочтет нужным.

8. Однако дозволяется откровенно говорить с теми, кого намереваются вовлечь в орден, но делать это должно с осторожностью, пока не будет полной уверенности, что предложение будет принято.

9. Те, кто сумеет провести братьев в монастырь, в течение двух дней будут пользоваться теми же правами, что и великие магистры; разумеется, они и в этом случае обязаны пропустить великих магистров впереди себя и довольствоваться тем, что останется после их насыщения .

Этот устав наделал много шума. Кроме того, вскоре стало известно, что члены братства, заманив к себе вечером куртизанку, привязали ее обнаженной к постели и засунули осветительную ракету «в известное место». После многих отвратительных шуток и издевательств один из великих магистров поджег фитиль, и все страшно веселились, видя, как «фейерверк появляется из овчинки мадемуазель».

Несчастная, получившая ужасные ожоги, на следующий день пришла с жалобой в полицию; королю немедленно дали об этом знать, и он предпринял самые энергичные меры, дабы уничтожить гнусное сообщество.

В начале года все умы были поглощены этой историей, за которой Луиза следила с замирающим сердцем. Подобные мерзости превосходили ее воображение, и королю приходилось почти каждый вечер успокаивать ее…

В конце концов это стало ему надоедать, и он начал надумывать о менее наивной любовнице. Именно тогда он обратил внимание на принцессу Монако. Она была молода, обаятельна, остроумна и необыкновенно привлекательна; но в глазах короля самым большим ее достоинством было то, что она делила ложе с Лозеном, прославленным обольстителем, и, стало быть, должна была обрести богатый опыт…

Людовик XIV принялся усердно ухаживать за принцессой, которая с радостью позволила соблазнить себя.

Вскоре Лозен узнал о постигшей его неприятности. Оскорбившись, он сыграл с монархом довольно скверную шутку.

Узнав, что король назначил свидание принцессе, он загодя отправился к королевским апартаментам и спрятался в шкафу, стоящем в коридоре. Король, вернувшись к себе, оставил снаружи ключ для своей красавицы. Одним прыжком Лозен оказался у дверей, запер их, а ключ положил в карман. В коридоре уже слышались шаги. Он быстро юркнул в шкаф и увидел принцессу де Монако, которую сопровождал Бонтан, камердинер короля. Не обнаружив ключа, тот постучал.

Кто там? - спросил монарх, стоявший за дверью.

Это я, - ответила мадам де Монако.

Людовик XIV хотел отворить дверь. Она не поддавалась. Тогда он стал трясти замок. Все было тщетно. Жалобные стенания и вздохи - и обоим любовникам пришлось смириться с мыслью, что сегодня им предстоит лечь раздельно. Лозен же, сидя в шкафу, радовался.

Однако мадам де Монако, заподозрив неладное, поделилась сомнениями с королем. В отместку тот приказал Лозену отправиться с инспекцией на полгода в Беарнский полк. Лозен отказался. Через несколько дней его препроводили в Бастилию, где он и просидел шесть месяцев.

Через три недели король расстался с принцессой Монако, поскольку нашел ее живость несколько утомительной для себя, и вновь вернулся к мадемуазель де Лавальер…

В конце лета королева-мать неожиданно почувствовала себя очень плохо. Врачи, обнаружив рак груди, сделали операцию, отчего состояние ее значительно ухудшилось. Однако до зимы она протянула, более всего сокрушаясь из-за отвратительного запаха, стоявшего в комнате.

Господь наказывает меня этим, потому что я слишком любила красоту моего тела, - говорила она.

Вместе с ней исчезла последняя преграда, хоть немного удерживавшая короля в рамках приличия. Вскоре в этом убедились все. Через неделю мадемуазель де Лавальер стояла рядом с Марией-Терезией во время мессы…

Именно тогда постаралась привлечь внимание короля одна молодая фрейлина королевы, которая поняла, что обстоятельства складываются для нее благоприятно. Она была красива, коварна и остра на язык; Звали ее Франсуаза Атенаис де Мортемар: уже два года она была замужем за маркизом де Монтеспаном, но при этом не отличалась безупречной супружеской верностью.

Ее легко представить себе по портрету, оставленному нам современниками: «У нее были белокурые волосы, большие глаза цвета лазури, красивый орлиный нос, маленький рот с алыми губами, очень красивые зубы ; одним словом, в этом лице не было изъянов. Что до ее сложения, то она была среднего роста и очень стройная».

Помимо этого, мадам де Монтеспан отличалась живым воображением и забавлялась странными играми. Герцог де Ноай говорит, что «она запрягала шесть мышей в маленькую золоченую карету и позволяла им кусать свои прелестные руки». Ей также нравилось выращивать поросят и козочек в своих роскошных версальских апартаментах.

Людовик XIV вскоре подпал под ее чары. Не бросая Луизу, которая вновь была беременна, он стал порхать вокруг Атенаис. Скромная фаворитка быстро поняла, что отныне не только она интересует короля. Как всегда, незаметно разрешившись от бремени, она затаилась в своем особнячке и приготовилась втихомолку страдать.

Но будущий Король-Солнце не любил потаенных сцен. Этому театральному любовнику нужно было, чтобы все происходило на глазах у зрителей. Поэтому он устроил празднества в Сен-Жермене под названием «Балет муз», где Луиза и мадам де Монтеспан получили совершенно одинаковые роли, дабы всем стало ясно, что обе на равных правах будут делить его ложе.

Это была шутка довольно дурного тона, однако двор веселился от души, чему немало способствовала и Мария, пребывая в полном неведении, она аплодировала гораздо громче, чем все прочие.

Людовик XIV в костюме пастушка исполнил изящный сольный номер, а затем приблизился к мадемуазель де Лавальер и, глядя ей прямо в глаза, с изумительной бесцеремонностью прочел стихотворение, написанное Бенсерадом специально для этого случая:

Вас не хочу гневить, но лишь предупреждаю,

Что прежних чувств к вам больше не питаю,

И на прощание открыто вам скажу я,

Что не свободен, ибо полюбил другую.

Повернувшись на каблуках, он покинул Луизу, раздавленную горем и стыдом. Угадывая иронические улыбки публики, несчастная продолжала танцевать до самого конца спектакля. Но едва только ей представилась возможность ускользнуть, она бросилась к себе, упала на постель и стала горько рыдать, как всегда делала в подобных обстоятельствах…

Любовные приключения не мешали королю заниматься своими прямыми обязанностями. В течение двух лет он от имени жены предъявлял претензии на наследство Филиппа IV, умершего в 1665 году. Испанский король оставил только одного сына от второго брака - четырехлетнего Карла II. Между тем Мария-Терезия родилась от первой жены: по законам же Нидерландов отцовское достояние принадлежало или отходило к отпрыскам первого союза. В силу этого Людовик XIV считал себя обязанным защищать права жены.

Испания, естественно, отказалась удовлетворить эти требования, поэтому король стал готовиться к войне, Пока Лувуа собирал войска, он заключил союз с немецкими князьями и уверился в том, что Англия будет соблюдать нейтралитет. Обеспечив себе дипломатическое прикрытие, он решил лично проинспектировать войска и, зная, как возбуждают дам маневры и парады, пригласил королеву с соответствующей свитой.

Был воздвигнут роскошный воинский лагерь. «Я увидела громадную равнину, на которой симметрично располагалось множество палаток, - пишет мадам Шатрье, состоявшая на службе при семействе Конде. - Шатер короля, в котором я побывала, имел три залы и одну спальную комнату с двумя кабинками, причем все они блистали золотом. На подушках китайского атласа восседали прекрасные амазонки: они могли бы скорее привлечь врагов, нежели нагнать на них страху. В этот эскадрон, возглавляемый Его величеством, входили Мадам, мадемуазель де Лавальер, мадам де Монтеспан, мадам де Ровр и принцесса д"Аркур. Дневную жару они пережидали в палатке, и туда же им подавался обед, о ели они отнюдь не по-походному, и сервировка была великолепной. По вечерам они катались на лошадях месте с его величеством: войска брали на караул, раздавались мушкетные выстрелы, никому не принявшие вреда» .

Впрочем, дамы интересовались не только военными приготовлениями. Они сплетничали и судачили. Король намекнул, что кое-кому будет оказана честь увидеть настоящее сражение, и им не терпелось узнать, кто же отправится на театр военных действий. Мадемуазель дe Лавальер или же мадам де Монтеспан?

Вскоре любопытство их было удовлетворено.

Обе женщины пребывали в сильной тревоге. Но если Луиза только вздыхала, запершись в своей комнате в ожидании решения повелителя, то Франсуаза-Атенаис воззвала к самым страшным силам, дабы устранить соперницу и привязать к себе короля.

В самом деле, благородная маркиза регулярно навещала некую Катрин Монвуазен (которую именовали попросту Вуазен ), чьи таланты ворожеи и колдуньи начал привлекать всеобщее внимание.

Это была маленькая брюнетка лет примерно тридцати, с самой заурядной внешностью, но с пугающим взором. Она обитала в лачуге, стоявшей на месте нынешней улицы Борегар, в квартале Бон-Нувель. При Юме находился сад, служивший ей кладбищем, ибо она, как говорили, «помогала малышам появиться на свет, но чаще - перейти в мир иной». В глубине она соорудила нечто вроде грота, где была устроена печь. Там она и занималась приготовлением своих адских снадобий, сжигая человеческие кости и вываривая жаб.

Вот эту достойную особу и навещала иногда Франсуаза, чтобы раздобыть приворотное зелье для обольщения Людовика . В 1666 году она даже согласилась принять участие в черной мессе, которую отслужил в часовне замка Вильбуссен около Монлери аббат Гибур, погубивший душу священник, приятель Катрин Вуазен.

Закрыв лицо вуалью, она легла обнаженной на алтарь с зажженными свечами, и Гибур поставил ей на живот чашу, обернутую салфеткой. Литургическое действо было совершено по всем правилам - только по завершении его аббат прикоснулся губами не к алтарю, а к подрагивающему телу прекрасной маркизы .

Освящение завершилось ужасной сценой. В большинстве случаев подручные Вуазен довольствовались недоношенными младенцами, однако в эту ночь все было сделано по высшему разряду. Гибур зарезал живого ребенка: он его купил за одно экю, сказав несчастной матери, доведенной до отчаяния голодом, что намеревается отдать его женщине, у которой «соски болят от обилия молока» .

Прочитав нараспев символ веры, священник приступил к заклятию:

Астарот, Асмодей, князь дружбы и любви, молю тебя принять в жертву этого младенца и исполнить в благодарность то, о чем прошу. Молю вас, духи, чьи имена записаны на этом свитке, содействовать желаниям и намерениям особы, ради которой была отслужена месса.

Мадам де Монтеспан, по-прежнему лежа на алтаре, выразила свою волю в следующих словах:

Хочу обрести любовь короля и получать от него все, что попрошу для себя или своих близких, чтобы слуги мои и приближенные были ему приятны, чтобы он отринул и не смотрел больше на Лавальер .

Затем Гибур перерезал ребенку горло ножом, и кровь его стекла в чашу. Подручные же вырвали сердце и внутренности маленького страдальца, «дабы совершить еще одно жертвоприношение, сжигая их на медленном огне и растирая в золу, предназначенную для Людовика Бурбонского» .

Разумеется, накануне отъезда Людовика XIV мадам де Монтеспан решила прибегнуть к помощи магии и поспешила к колдунье из квартала Бон-Нувель. На этот раз Вуазен посоветовала ей повидаться с аббатом Мариетом и чародеем Лесажем.

Через несколько дней очаровательная маркиза, которой вовсе не нужно было прибегать к подобным средствам, чтобы обольстить короля, отправилась на улицу Танри, в грязную лачугу, где колдуны установили свой алтарь. Были зажжены свечи; Лесаж воззвал к силам ада, а затем Мариет в священническом облачении произнес богохульственные заклятья перед дароносицей, в которую положили сердце голубя. Наконец, возложив Евангелие на голову коленопреклоненной мадам де Монтеспан, он прочел из него отрывок «в сатанинском духе». Когда церемония завершилась, Франсуаза добавила от себя:

Желаю, чтобы любовь короля ко мне не иссякала, чтобы королева стала бесплодной, чтобы король покинул ложе ее и стол ради меня. Пусть меня почитают и любят знатные сеньоры, дабы я принимала участие в королевском совете и знала все, что там происходит. Пусть любовь короля ко мне удвоится, пусть оставит он мадемуазель де Лавальер и отринет королеву, чтобы я могла выйти замуж за короля.

Любопытно, что всего за один год дурные молитвы маркизы претерпели существенное изменение. Теперь она хотела не просто быть фавориткой короля, но вступить на престол…

После этой необычной мессы Франсуаза вернулась к себе, уверенная в победе. Однако следующий день принес ей большое разочарование. В самом деле, 14 мая около полудня разнеслась удивительная новость. Стало известно, что король только что даровал титул герцогини мадемуазель де Лавальер и признал своей дочерью третьего ее ребенка - маленькую Марию-Анну (два первых сына умерли в младенчестве).

Мертвенно-бледная мадам де Монтеспан поспешила к королеве, чтобы узнать подробности. Мария рыдала. Вокруг нее придворные шепотом обсуждали жалованную грамоту, уже утвержденную парламентом. Изумлению не было предела. Говорили, что подобного бесстыдства не случалось со времен Генриха IV.

Текст этой молитвы был сообщен Лесажем на одном из допросов.

Фансуаза вскоре узнала полный текст грамоты. Вот он:

«Людовик, милостью Божией король Франции и Наварры, обращается к вам с приветом.

Поскольку милости короля являются внешним признаком заслуг тех, на кого обращены, и служат к вящему прославлению подданных, ими отмеченных, мы сочли, что не можем яснее выразить благоволение дорогой нашему сердцу и преданной нам всей душой Луизе де Лавальер, как даровав ей высшие титулы отличия, ибо уже несколько лет испытываем к ней чувство совершенно особенной привязанности, порожденное редким совершенством ее натуры. И хотя скромность ее часто противилась нашему желанию поднять ее на высоту, соответствующую нашему к ней уважению и ее добрым качествам, привязанность наша к ней и чувство справедливости не позволяют больше медлить с изъявлением нашей признательности за хорошо известные нам ее заслуги, равно как и скрывать, вопреки требованиям природы, нашу нежность к внебрачной дочери Марии-Анне, отмеченной нашей милостью в лице ее матери. Мы даруем ей земли Вожур в Турени и баронство Сен-Кристоф в Анжу; оба ленных владения обладают значительным количеством вассальных земель и приносят немалый доход…»

Далее следовала установленная формула, согласно которой земли Вожур становились герцогством и пэрством, «дабы этот титул принадлежал названной мадемуазель Луизе де Лавальер, а после ее кончины нашей дочери Марии-Анне, упомянутой выше, ее наследникам и потомкам, как и мужского, так женского пола…»

Потрясенная мадам де Монтеспан немедля побежала к Вуазен и закатила ей ужасную сцену. Колдунья тут же приступила к вымачиванию жаб в кобыльей, моче….

А в это время две женщины, не переставая, лили слезы: Мария, которая не могла смириться с оскорблением, нанесенным ей королем, и Луиза де Лавальер, угнетенная тем, что внебрачная связь окончательно вышла наружу. Кроме того, ее мучила еще одна мысль: возможно, все эти почести, которыми одарил ее король, были прощальным подарком? Вскоре она получила подтверждение, что страхи не были напрасными.

15 мая Людовик XIV объявил, что только королеве и ее фрейлинам (среди которых была мадам де Монтеспан) будет позволено сопровождать его в Нидерланды.

А я? - спросила Луиза.

Вы останетесь в Версале.

Узнав, что суверен намеревается завоевывать спорную провинцию в обществе мадам де Монтеспан, фаворитка, ожидавшая в то время четвертого ребенка, удалилась в слезах.

20 мая король отправился на север в большом экипаже, в сопровождении армии, королевы и придворных дам. Эта военная кампания начиналась как загородная прогулка.

А в Версале тихо плакала Луиза, сокрушаясь при мысли, что король уехал на воину, ничего не сделав для ребенка, которого она должна была произвести на свет.

24 мая, вне себя от горя, она написала ставшее знаменитым письмо своей подруге мадам де Монтозье:

Следуя обычаю, все разумные люди, прежде чем завести новых слуг, уведомляют об этом старых посредством выплаты им положенного жалованья или же словами признательности за их труды. Боюсь, как бы со мной не случилось подобного. Возможно, король, пожаловав меня столь высоким титулом, предупреждает тем самым об отставке и, желая пробудить во мне тщеславие, надеется, что честолюбие возьмет верх над любовью, так что унижение покажется мне не столь тяжким.

Если вы дадите себе труд пристально взглянуть на состояние моих дел, то согласитесь, что нет никого, кто заслуживал бы большего сострадания.

Король смертей, он собирается воевать; если с ним произойдет что-нибудь ужасное, что станется со мной? Что станется с отпрыском королевской крови, который уже беспокойно шевелится в моем чреве? Король знает об этом, он уверен, что будет сын, но ничего не сделал для ребенка.

Мне крайне необходимы ваша помощь и ваш мудрый совет… Луиза…»

А в это время радостный и беспечный король двигался победоносным маршем, захватив Шарлеруа, Ат, Турне, Фюрн, Армантьер, Куртре с такой легкостью, как «если просто чихнул»…

Франсуаза де Монтеспан: прелестное чудовище

Франсуаза Атенаис де Монтеспан была настолько полной противоположностью Луизе де Лавальер, что создастся впечатление, - король упал в ее объятия исключительно поэтому. Слезливость вечно страдающей Луизы ему наскучила. А маркиза де Монтеспан, помимо того, что была чрезвычайно хороша собой, имела веселый нрав, острый ум и легкий характер. Людовик хотел, чтобы Луиза и Атенаис были у него обе и дружили. Одно время французы даже иронизировали, что у них теперь три королевы, особенно когда его величество, не смущаясь, разъезжал по провинции в карете вместе с женой и обеими любовницами. Но невозможно иметь все сразу, даже если ты король…

Франсуаза родилась 5 октября 1641 года в одной из самых родовитых семей Франции - де Рошешуар, ее отцом был герцог де Мортемар, а матерью Диана де Грансен, бывшая фрейлиной королевы Анны Австрийской.

С двенадцати лет, как и полагалось девочке из хорошей семьи, Франсуаза воспитывалась в монастыре, где ей должным образом была привита набожность, хорошие манеры и высокие моральные принципы.

А в двадцать лет она отправилась в Париж, чтобы войти в штаг фрейлин Генриетты Стюарт, только что ставшей герцогиней Орлеанской.

Франсуаза была красавицей и идеально воплощала модный в то время типаж: пухленькая, с высокой грудью и тонкой талией, небольшого роста блондинка с яркими голубыми глазами. К тому же у нее была великолепная кожа, «цвета свежего, только что взбитого крема», и прекрасные зубы - что в то время вообще являлось редкостью.

Франсуаза блистала в парижских салонах. И не только благодаря красоте. Она была весела и остроумна, в ней жил знаменитый «дух Мортемаров», о котором Вольтер писал: «Они могли кого угодно очаровать и увлечь своим разговором, в котором шутки и глубокомысленные тирады чередовались с притворной невинностью и искусным знанием». И герцог де Сен-Симон в «Мемуарах» описывает ее очень лестно: «Атенаис де Монтеспан обладала бесценным даром говорить фразы, одновременно смешные и значительные, иногда даже не подозревая сама, что именно она сказала».

Кстати, именно в то время Франсуаза и выдумала себе это имя - Атенаис, решив, что она вполне достойна прекрасной и грозной воительницы, греческой богини Афины.

В 1663 году Атенаис вышла замуж за гасконского дворянина Анри-Луи Пардельяна де Гондрена маркиза де Монтеспан. Как и положено гасконцам, несмотря на высокий титул, маркиз был довольно беден и вечно тонул в долгах. Альянс этот для семьи Мортемар был не слишком выгоден, - они могли бы пристроить красавицу-дочь более удачно, но случилось так, что жених Атенаис, молодой человек из очень хорошей семьи - Луи-Александр де Тремоль, маркиз де Нуармуатье, принял участие в дуэли, трое участников которой были ранены и один убит. Король был в ярости и повелел оставшихся в живых дуэлянтов показательно отправить на эшафот. Им удалось бежать. Свадьба, однако, расстроилась… Маркиз де Монтеспан был братом убитого на дуэли юноши, однажды он навестил покинутую невесту и - внезапно в нее влюбился… Мортемары охотно отдали дочь за него. Ведь Франсуазе к тому времени уже исполнилось 22 года, - почти старая дева. Да и после скандала с дуэлью, кто знает, как скоро нашелся бы другой жених?

Первое время супруги души друг в друге не чаяли, уже через десять месяцев после свадьбы на свет появилась дочь Мари-Кристин. Но, как это часто бывает, материальные затруднения быстро убили любовь и счастье. Маркиз де Монтеспан совершенно не умел распоряжаться деньгами, он быстро пустил на ветер небольшое приданое жены и снова увяз в выяснениях отношений с кредиторами. Чтобы хоть как-то поправить положение, он решил отправиться на войну. А Франсуаза благодаря хорошей протекции получила место фрейлины королевы, - это была очень выгодная должность, с выплатой жалованья и предоставлением личных апартаментов. Где-то в промежутке между войнами, которые, к слову сказать, совершенно не принесли удачи и богатства маркизу де Монтеспан, у супругов родился еще один ребенок - Луи-Антуан.

Следует заметить, что мадам де Монтеспан при всей своей яркости и горячем темпераменте отнюдь не была распутной женщиной. Вольности и соблазны королевского двора, казалось, совсем ее не привлекали, с воздыхателями она была холодна и хранила верность мужу.

Она была слишком умна, чтобы размениваться по мелочам.

Питала ли маркиза уже тогда надежды очаровать короля? Вполне возможно… Ведь она была в его вкусе. И Людовик даже проявлял к ней интерес. Но Атенаис держалась строго, она знала, что если уступит легко, то король быстро в ней разочаруется. Таких примеров при дворе было множество.

Королева была восхищена чистотой и набожностью своей фрейлины и просто души в ней не чаяла. Особенно после того, как однажды Атенаис сказала в ее присутствии о ненавистной Лавальер:

Если бы со мной случилось то, что случилось с ней, то я бы скрылась на всю жизнь в монастырь.

Мария-Терезия горячо ее поддержала, и с тех нор маркиза де Монтеспан стала ее подругой и доверенным лицом.

Между тем, чувствуя, что королю становится с ней скучно, Луиза де Лавальер часто приглашала Атенаис составить им компанию, не замечая, что Людовик все больше очаровывается смешливой и остроумной маркизой.

Король элегантно ухаживал за ней, Атенаис долго не сдавалась. Но все же однажды она уступила страсти его величества, - возможно, решила, что уже пора, а может быть, просто не смогла устоять, - это произошло после того, как они танцевали на балу у герцога Орлеанского.

И когда в очередной раз маркиз де Монтеспан вернулся с войны, он застал свою супругу беременной… Она ждала ребенка от короля.

Другой супруг на месте маркиза был бы счастлив. Ведь Атенаис в один миг решила материальные затруднения семьи. Король ни в чем не мог ей отказать, окружил роскошью, осыпал подарками, назначил на значительные должности всех ее многочисленных бедных родственников. Но де Монтеспан был гасконцем. Он был горд. И он любил свою жену. Он не желал делить ее ни с кем, даже с королем. Странный человек… При дворе все были изумлены и возмущены его недовольством. Даже Мольер в комедии «Амфитрион» специально для маркиза де Монтеспан включил фразу: «Делить супругу с Юпитером не позорно».

Маркиз считал иначе. И вел себя совершенно неприлично.

Он вламывался в покои жены и устраивал ей скандалы, он грозил забрать у нее детей, он произнес множество нелестных слов о ее нравственности и чести. Более того, - он произнес множество нелестных слов и в адрес короля, назвав его канальей, вором и развратником. Он хвастал тем, что посещает самые скверные бордели Парижа, чтобы подцепить нехорошую болезнь и заразить ею неверную жену.

В конце концов терпение короля лопнуло и он приказал заключить маркиза в Бастилию, где тот провел примерно неделю, после чего его пришлось выпустить - общественность возмутилась подобному произволу. Ведь обманутый муж не провинился ни в чем, кроме того, что не одобрил измены своей жены.

Тем не менее терпеть рядом с собой буйного маркиза король не желал, он повелел ему убираться восвояси из Парижа и отправляться в свое поместье. Что тот и сделал, забрав с собой детей.

Перед отъездом маркиз де Монтеспан устроил целое представление, - не мог уехать, в последний раз не выставив на посмешище супругу и короля.

Он приехал в Сен-Жермен, где в ту пору находился королевский двор, в дорожном экипаже, выкрашенном в черный цвет и с ветвистыми оленьими рогами, прикрепленными на крыше вместо плюмажей. Рога были изображены и на дверцах кареты вместо гербов.

Мне стыдно за него, - говорила Атенаис, - ему лишь бы потешить публику.

По прибытии в поместье маркиз продолжил спектакль. Он велел открыть ему большие ворота, под тем предлогом, что его рога слишком велики для того, чтобы пройти в малые. Потом, созвав всех слуг, он объявил им о кончине мадам де Монтеспан «по причине кокетства и амбиций» и устроил похороны по всем правилам, заказав даже заупокойную мессу. Чучело Атенаис было захоронено на кладбище, на надгробном камне высекли даты «1663–1667». А семейство на некоторое время облачилось в траур.

Еще некоторое время маркиз де Монтеспан продолжал разыгрывать оскорбленное достоинство, но потом отбыл на очередную войну. Во время кампании 1668 года, он прославился тем, что похитил какую-то юную руссильонку и насильно удерживал ее в своем полку, переодев в мужское платье. Разразился скандал, маркиз едва не угодил в тюрьму - теперь уже за дело. Знаменитая крепость Пиньероль, - где в свое время содержались множество известных людей, Николя Фуке, маркиз де Лозен и таинственная Железная Маска, - ждала его в свои объятия. Но беспокойный гасконец вовремя сбежал и несколько лет вместе с сыном скрывался где-то в Испании.

Маркиза де Монтеспан воспользовалась благоволением короля с размахом. В отличие от всегда угрюмой Марии-Терезии и слезливой простушки Луизы де Лавальер, Атенаис была создана для того, чтобы блистать, она была настоящей королевой.

В Версале апартаменты мадам де Монтеспан занимали двадцать комнат, тогда как Марии-Терезии приходилось довольствоваться десятью. Шлейф королевы нес паж, тогда как для фаворитки те же обязанности выполняла супруга маршала.

Как писала мадам де Севинье: «Триумф ее был громок и молниеносен. В непомерной гордыне мадам за семь лет прибрала к рукам все и вся и начала тиранить окружающих, в том числе самого короля».

В письме от 15 мая 1676 года своей дочери мадам де Севинье так описывает путешествие королевской фаворитки:

«Она едет в коляске, запряженной шестью лошадьми, с маленькой м-ль Тианж; за ней следует карета с шестью девушками, запряженная тем же способом. В ее кортеже есть две крытые повозки, шесть мулов и десять-двенадцать всадников верхом на лошадях, без офицеров; ее свита насчитывает сорок пять персон. Для нее готовят комнату и кровать; прибыв, она ложится и плотно ест. К ней приходят испросить милостей для церкви; она сыплет золотыми луидорами направо и налево, щедро и милостиво. Каждый день у нее бывает военный курьер…»

Мадам де Монтеспан всецело властвовала при дворе. Она присутствовала на всех придворных церемониях, решала вопросы этикета, вводила новую моду. Она вершила судьбы придворных, раздавая милости, звания и титулы одним, других - подвергая опале и разоряя. Без нее не обходилась и внешняя политика, Атенаис ничего не выпускала из своих прекрасных ручек.

Маркиза де Монтеспан родила королю семерых детей, всех их Людовик официально признал, так же как и детей Луизы де Лавальер. Бесконечные беременности, а также любовь к обильным трапезам, заставили маркизу растолстеть. Она все еще была прекрасна, но понемногу красота ее начинала увядать. К тому же король, вообще не склонный к тому, чтобы хранить верность кому бы то ни было, к сорока годам и вовсе пустился во все тяжкие, он не пропускал ни одной юбки…

«Его устраивает все, - писала в дневнике Лизелотта Пфальцская, - лишь бы рядом с ним были женщины: крестьянки, дочери садовников, горничные, титулованные особы - и лишь бы они делали вид, что влюблены в него».

Атенаис приходилось бороться за то, чтобы устранять всех этих бесконечных соперниц: мадемуазель де Рувруа, де Граней, Рошфор-Феобон, принцессу де Субиз, мадам де Людр. Ведь все эти юные особы тоже строят интриги против нее.

Но самой опасной соперницей стала Анжелика де Фонтанж.

МАРШАЛ НЕЙ ХОЧЕТ СДЕЛАТЬ СВОЮ ЖЕНУ НОВОЙ МАДАМ МОНТЕСПАН «Амбиция влюбленных мужей безгранична». Марсель Прево Радость Бонапарта после учреждения империи была омрачена некоторыми опасениями. Как станут именовать его отныне былые собратья по оружию, генералы