Так как ее конечная цель. Конечная цель. Перевод "конечная цель, а" на испанский

На пути духовного поиска одним из первых вырастает вопрос о смысле существования. На этом фоне существует множество учений и религий, пытающихся приоткрыть завесу тайны рождения и смерти, перевоплощений и процесса эволюции сознания. Все чаще становится слышна идея о конечной цели бытия, как о слиянии с Единым Богом и растворении в мирах Абсолюта. Вечное пребывание в раю, блаженный покой или бестелесное парение в высших сферах обещают многие метафизические концепции, что влечет за собой некоторые противоречия с универсальными законами Универсума. Покой – антипод жизни. А жизнь – явление невозможное без извечного взаимодействия дуальностей. Потому сама по себе остановка разума и зависание сознания в сфере пассивного существования противоречит принципам активного творческого и динамического начала, рождающего мир, как таковой.

Мир подобен зацикленному алгоритму рождения, падения, эволюции и нового рождения. Вне динамических процессов эманирования низших сфер из высших; вне последующего восхождения разума в обратном направлении – к Первоисточнику, главенствует сплошное небытие: темная материя и темная энергия, существующие лишь гипотетически, как незримая математическая вселенная, непроявленная и ненаблюдаемая. Лишь зарождение сознания, его констатация о собственном существовании «Я Есть» оживляет своим лучом дуальные противоположности, заставляя их вступать во взаимодействие, порождая таким образом в своих пропорциях бесконечное число форм – отражений Единого. Этот творческий акт – есть действие и проявление духа в материи. Но что есть растворение сознания, как не отказ от высшего дара – способности сознательного созидания посредством осознанного выбора?

В каббалистической системе Древа Сефирот отображено два пути восхождения. Сефира Кетер и Сефира Даат – две возможные условно конечные точки бытия. Растворение – есть слияние индивидуального сознания с Сефирой Кетер, что есть возвращение духа в обитель и источник без сопутствующего созидания. Так энергия, ставшая сырьем для сотворения индивидуального сознания, возвращается в свою колыбель, с последующим расщеплением на кирпичики в целях сотворения новой индивидуальности, не имеющей никакого отношения к прежним воплощениям. Фактически, сознание, вернувшееся из плотных сфер к исходному центру здесь подлежит ликвидации. Это засыпание и сон, в котором не снятся сны.

Другая Сефира на Древе – сфера Даат, что есть Знание. Она скрыта, и ее положение отображается будто в другой мерности. Сефира Даат лежит на краю бездны, охватывая мир эманаций Единого, но и мир проявленного. В реальности исходного древа космология описывает эту сферу, как черную дыру, зияющую на горизонте событий. Этот тот самый метафизический предел, за который невозможно заглянуть существу в обычном состоянии сознания. В иной же мерности, за пределами исходной вселенной черная дыра, из которой ничего не исходит, но все в нее низвергается является новым Первоистоком, из которого все проявляется. За этим пределом бездны лежит иная Сефира Кетер, суть которой – осознающий разум, прошедший по всем ступеням восхождения и накопивший достаточно опыта для организации нового рождения и нового Большого Взрыва, как его называют физики.

Мы видели, что жизнь со стороны своей формы, т.е. просто как внутреннее самоопределение и самостоя­тельная деятельность, не обладает абсолютным быти­ем, а существует ради другого, а именно для того, чтобы конечная цель была созерцаема. Сама жизнь в своей основе не есть только эта объективная форма, но есть в то же время созерцаемость конечной цели. Кактаковая она имеет две одновременно существующие и взаимно обусловливающие друг друга формы: общую, как опре­деленную конечной целью природу, которая, будучи вечной природой, создает, следуя этому определению,

бесконечный ряд миров, и индивидуальную, как абсо­лютную свободу, способную определяться этой же са­мой конечной целью. Вследствие этого в каждом инди­виде содержится естественное влечение, нравственное определенное назначение и колеблющаяся между ними абсолютная свобода, которая должна возвыситься и стать волей путем добровольного уничтожения себя самой; благодаря этому индивидуальная форма в сво­ем определенном назначении, т. е. сумма индивидов, переживает гибель всех возможных миров.

Но было высказано сомнение, легко возникающее при внимательном размышлении, что сама эта ко­нечная цель, которую мы признали за высший прин­цип, может быть, не есть абсолют. Если это подтвер­дится, то ее бытие, хотя и тоже фактическое, следует рассматривать по аналогии с рассмотренным нами только как созерцаемость другого и высшего, причем формальная жизнь будет тоже созерцаемостью его, но только посредственно, через конечную цель как связующий член.

Итак, исследуем, может ли конечная цель быть аб­солютной, а если нет, что может быть ее основанием и в ней становится видимым? Чтобы прямо перейти к делу, я высказываю предположение, что она есть бы­тие только формальной жизни, и прежде всего строго выясню мое понятие бытия. Я называю имеющим бы­тие (seyend) то, чего никогда не будет и чего никогда не было, и о чем мы безусловно ничего не можем ино­го сказать, как только: оно есть.

Здесь я говорю о бытии жизни, т. е. абсолютного ста­новления, такой жизни, которая в своей формальной сущности есть только становление и никогда не бы­тие, ибо так мы себе представляем чисто формальную жизнь. Что с ней соединено бытие, это значит: это бы­тие само присутствует во всем этом бесконечном ста­новлении, оно есть, а не станет, не будет изменено, со­всем не принимает участия в изменении. Поэтому в жизни бытие есть Единое и остающееся Единым в из­менении. Но это единство и ненарушимая длительность принадлежат жизни собственно не как бытию, а только в противоположность изменению. (Заметьте, я не гово­рю, что жизнь как бытие заключает в себе непостоян­ство и изменение, что было бы бессмыслицей, но я ут­верждаю, что без изменения как противоположности был бы невозможен предикат; неизменность и длитель­ность - это неопределенное, но никак не отрицатель­ное суждение. Не бытие следует из единства, а един­ство следует из бытия, а именно в противоположность становлению как изменению).

Постараемся как можно ближе подойти к этому по­ложению созерцания. Формальная жизнь есть абсолют­ное становление, сказали мы. Если вы попытаетесь пред­ставить себе такое абсолютное становление, вы будете вынуждены придать этому становлению длительность хотя бы на самое короткое время, чтобы сообщить со­зерцанию абсолютно необходимую прочность, иначе оно расплывется в ничто и вы ничего не представите себе. А это противоречит нашему уговору, ибо вы долж­ны были представить себе абсолютное становление, длительность же есть задержка становления и, следо­вательно, отрицание его. Но допустим это, так как ина­че мы не можем прийти к заданному нам представле­нию. Это становление, которое вы, против всякого правила, заставили длиться, будет вытеснено и унич­тожено новым абсолютным становлением, возникшим совершенно из ничего и поэтому не связанным с пер­вым. В такой жизни совсем нет внутреннего единства, и мы представляем себе не данную жизнь, а бесконеч­ное множество различных жизней. Единственное, что вносит в жизнь единство и длительность, есть ее бытие и, следовательно, без этого предположения жизнь со­всем не может быть созерцаема, ни как данная жизнь, ни как жизнь вообще.

В результате допущение в жизни безусловного бы­тия, как мы его только что описали, есть условие созер-цаемости жизни.

Это только что описанное нами бытие и есть то, что мы до сих пор называли конечной целью. Во-первых, всякое становление, всякое обнаружение жизни обла­дает длительностью, необходимой для ее созерцаемос-ти, только потому, что оно есть становление бытия (не­посредственно или посредственно, в нравственной или только в чувственной форме - здесь не важно); само становление существует только при этом условии. По­этому это бытие есть собственно пребывающее: в ста­новлении это есть содержание, а в действии - соделан-ное. Но жизнь с формальной стороны есть абсолютное становление, поэтому это бытие в бесконечно развива­ющемся обнаружении находится только в становлении, а никогда в (фактическом или обнаруженном) бытии. Оно будет в бытии только при конце жизни. Но во вся­ком обнаружении жизнь стремится обнаружить свое бытие; что это не есть действительное бытие, зависит только от требуемого формой действительности бес­конечно продолжающегося становления. Итак, бытие, как действительное, есть цель и намерение обнаруже­ния, и к тому же вполне единственная, безусловная и бесконечная, т. е. конечная, цель.

В результате бытие жизни, которое обязательно должно лежать в основе ее, становится конечной це­лью только в синтезе со становлением как с формой жизни. Помимо этого синтеза и вне этой формы нельзя и говорить о конечной цели, а просто только о бытии. Следовательно, конечная цель есть обнаружение бы­тия в становлении с целью сделать это бытие види­мым, следовательно, посредственно оно есть види­мость бытия жизни, как мы это и предположили.

ПримечанисБытие свободы или жизни - если при­нять резкое значение слова бытие как безусловное бы­тие, вне всякого становления, никоим образом не как просто фактическое бытие явления - и нравствен­ность представляет собой вполне Единое.

Спрашивается далее: что такое это бытие жизни, можно ли его глубже определить? Я отвечаю утверди ­тельно, а именно таким образом: с формальной сто­роны жизнь есть только самоопределение к становле­нию. Это самоопределение прибавляет к бытию толь­ко то, что вытекает из этой формы: бренность частно­го и его бесконечное развитие. А то, что в обнаружении действительно есть и сохраняется во всем бесконеч­ном ряду, имеет основание не в форме, а в самом бы­тии. То, что содержится в каждом отдельном обнару­жении, что, собственно закрепляет его и делает его неподвижным, что действительно сохраняется во всем бесконечном ряде, есть созерцание. Поэтому созерца­ние в своей абсолютной форме, как созерцание, не становится, а есть, форма же только сообщает пребы­вающему созерцанию бесконечное становление. По­этому форма основного бытия жизни есть такое со­зерцание, которое есть, а не стало, и остается неиз­менно одинаковым. С мыслью о нем несовместима никакая деятельность, принадлежащая только фор­мальной жизни. Так как слово созерцание, по-видимо­му, содержит в себе понятие такой деятельности, то заменим его другим выражением: бытие жизни есть неизменный, прочный образ ипиявление, замкнутое в себе бытие, которое именно поэтому не может быть снова непосредственно созерцаемо. Оно, утверждаю я, есть просто бытие жизни, жизнь замыкается им, и есть не что иное, как только оно.

С этим простым созерцанием связана формальная жизнь, иначе говоря, созерцание обладает формальной жизнью, оно есть формальная жизнь, формальная жизнь есть его форма и тому подобное. Посредством этой формальной жизни оно обнаруживается, когда оно обнаруживается в форме вечного становления.

Следовательно то, что мы до сих пор рассматрива­ли как жизнь, есть в своем абсолютном бытии созер­цание, образ, явление. Но созерцание есть свобода не­которого бытия, - это относится к бытию, которое созерцается в созерцании, образуется в образе, явля­ется в явлении.

Что же это за бытие? Во-первых, это не есть бытие самой жизни, ибо жизнь есть просто образ и исчер­пывается образным бытием, и именно она есть образ того другого, противоположного образу, которое от­носится к этому образу как бытие. Очевидно, это есть бытие по ту сторону всякого становления, что можно сказать уже и об образе. Но созерцание есть его со­зерцание, поэтому оно как со стороны бытия, так и со стороны содержания зависит от него; это другое есть основа как формального, так и качественного бытия созерцания. Поэтому, хотя созерцание безусловно есть, а не становится, оно есть не от себя, из себя и через себя, а через это бытие, поэтому оно абсолютно только как факт, именно факт этого бытия. А это бытие, которое есть бытие по отношению к абсолют­ному созерцанию, есть безусловно из себя, от себя, через себя. Оно есть Бог.

В этом его понятии мы ничего не можем о нем ска­зать как только, что-оно есть абсолют и что оно не есть созерцание или что либо иное, заключающееся в со­зерцании в силу его жизненности. Но это есть только форма его бытия, и именно только в противополож­ность к бытию явления. Что такое Бог в действительно­сти и в самом себе, открывается в созерцании, которое вполне его выражает и в котором он таков, каков он внут­ренне в себе самом; но это созерцание не созерцается снова, а обнаруживается посредством связанной с ним свободы. Следовательно, его сущность, как она есть в нем самом, бесконечно обнаруживается прежде всего и непосредственно в созерцании вечной конечной цели. Поэтому жизнь в своем истинном бытии и есть образ Бога, каков он есть в самом себе, но как формальная жизнь, как действительно живая и деятельная есть бес­конечное стремление действительно стать этим обра­зом Божиим, которым она однако никогда не станет именно потому, что это желание бесконечно. В действи­тельном акте, если вообще это истинная жизнь, а не просто кажущаяся, она всегда есть возможно ближай­шее в этот данный моментусловие осуществления это­го образа.

Таким образом, мы достигли последнего и полно­го раскрытия предмета нашего исследования: жизни, или - что то же - знания. (Насколько эти два выра­жения вполне однозначны, сейчас еще яснее обнару­жится). Конечно, знание не есть просто знание само­го себя, ибо в этом случае оно исчерпывалось бы са­мим собой и, не обладая длительностью и опорой, обращалось бы в ничто; но это есть знание о бытии, и именно о Едином бытии, истинно существующем, о Боге, но никак не о бытии вне Бога, ибо иное бытие, кроме бытия самого знания или созерцания Бога, не­возможно, и предположение такого бытия есть чис­тая и явная бессмыслица. Но этот единственно воз­можный предмет знания никогда не встречается в действительном знании в чистом виде, но всегда пре­ломленным в формы знания, необходимые в совокуп­ности и в этой необходимости доказуемые. Доказа­тельство необходимости этих форм и есть филосо­фия, или наукоучение.

Для обзора:

1) То, что вне Бога, разрешается в простое созерца­ние, образ, знание (быть вне Бога и значит быть созер­цанием Бога, и не может иметь иного значения), и в нем нет ни следа, ни искры собственно формального бытия, которое вполне остается в Боге. Поэтому теория постижимого может быть только теорией знания, или наукоучением, ибо Бог непостижим, а вне Бога нет ни­чего, кроме знания.

2) Правда, это знание (это явление) не мертвое, но, безусловно, в самом себе живое. Но будучи жизнью, оно не имеет ни бытия, ни корня, ни материальности, ни качества, а есть только голый принцип - не созерца­ния и его содержания, Бога, ибо таковое есть изначаль­ного принцип дальнейшего определения этого созер­цания и поэтому принятия этого созерцания в форму становления. i

3) Эта жизнь, или принцип, есть абсолютная способ­ность построения и схематизирования, очевидно, все­го того, что она есть. Первоначально она есть образ Бога. Поместите пока принцип в этом пункте. Очевидно, бу­дут возможны два исключающие друг друга случая: или принцип в принципном бытии этого бытия остается тем, что он есть, образом, тогда его продуктом будет бесконечный ряд созерцания. Созерцания, повторяю я. Созерцание находится всюду, где в принципе, посколь­ку он принцип, заключено бытие, т. е. нечто не осво­божденное свободой и не схематизированное, а пото­му и бессознательное. Или второй случай: принцип не остается этим бытием, а схематизирует его; тогда обра­зуется понятие и в данном случае понятие Бога как аб­солютного предмета созерцания. Это генеалогия всех понятий, а здесь, в частности, понятия Бога: религия, завершающая жизнь знания и являющаяся его наивыс­шей вершиной.

4) Вернемся снова к созерцанию, в котором прин­цип, бессознательно для самого себя, есть образ Бога. И в этом созерцании могут быть два случая: или в со­зерцании предполагается свобода, и продукт созер­цания, пройдя через нее, рассматривается как второй бессознательный принцип, заключенный в первом, тогда возникает бесконечное созерцание конечной цели - раскрывается нравственный мир. Или же в со­зерцании не предполагается свобода, и продукт со­зерцания не определяется прохождением через сво­боду, тогда получается созерцание бесконечной природы, которая сама растворяется в созерцании и является его формой.

5) Наконец, сама свобода, принцип как таковой, ос­тавшийся скрытым в рассмотренном выше основном созерцании, может быть схематизирован самой сво­бодой и возвыситься до сознания, тогда образуется со­зерцание/г, как свободного и именно свободного по отношению к конечной цели, которая для него стано­вится законом; поэтомуя представляется с двух точек зрения: как принцип в нравственном мире и как тот же принцип в мире ненравственном и поэтому только чувственном.

Эти пять основных форм исчерпывают возможные формы всякого сознания на веки вечные. Наукоучение имеет дело с необходимыми формами сознания, поэто­му только что сказанное представляет основную схему этой науки, которой и должно было закончиться наше исследование фактов сознания, если оно было вполне выполнено.

Было бы полезно для всякого научного сочинения, если бы к нему иногда предъявляли требование бро­сить терминологию, пользоваться которой оно, может быть, было вынуждено, и высказать простым языком, понятным для обыкновенного ума, в чем, собственно, заключается то новое, что оно утверждает. Здесь мы хо­тим добровольно оказать эту услугу нашему собствен­ному сочинению.

Мы утверждаем, выражаясь обыкновенным житей­ским языком, и утверждали до сих пор вполне серьезно следующее:

1) Знание существует действительно самостоя­тельно и само в себе, а именно это знание есть свобод­ная и самостоятельная жизнь. Вы должны это допус­тить и принять, если вы желаете вместе с нами стать на точку зрения философии, исходящей из знания как самостоятельного феномена. И вы должны действи­тельно так думать и развить вашу мыслительную спо­собность настолько, чтобы быть в состоянии предста­вить себе это или хотя бы попытаться сделать это. Не так думают те, кто предполагает, что знание есть свой­ство, например, предполагаемого субстанциального человека, и мы не хотели сказать, что человек облада­ет знанием. Кто не может понять наших слов иначе, как таким образом, для того смысл их скрыт, и ему ос­танется с самого начала и навсегда недоступной та область, в которой они только и имеют смысл. Мы не

нуждаемся в носителе знания, но будем рассматривать знание, хотя бы предварительно, как своего собствен­ного носителя. Со временем выяснится, куда мы поме­стим человека, который никоим образом не обладает знанием, но им самим, по воле Божьей, должно вла­деть знание. Наша наука требует, чтобы мы на время, ради отвлечения, о нем забыли, как требует геометр, чтобы забыли о материи.

2) Вначале свобода этой жизни некоторым образом связана.

3) Развитие и жизнь этого знания заключаются в том, что свобода освобождается от этой связанности, при­чем подпадает другой меньшей связанности, от кото­рой она снова должна освободиться, и т. д. Короче гово­ря, течение его жизни заключается в постоянном достижении высшей свободы.

4) Это постоянное развитие жизни должно, конеч­но, совершаться по незыблемым и определенным зако­нам. Поэтому изложение фактов сознания является не­которого рода естественной историей развития этой жизни.

5) Эта история, будучи историей развития, начина­ется с низшего пункта, с того, в котором жизнь дается без всякого предшествовавшего развития. Этот пункт, этот terminus a quo истории, есть внешнее восприятие и все, что в связи с ним предполагается.

Я утверждал, что знание безусловно, оно имеет са­мостоятельное существование, и есть единственное самостоятельное существование, нам здесь известное. Но по существу знание есть бытие свободы, следова­тельно, собственно самостоятельна свобода. Это сле­дует признать вместе со мной, хотя бы проблематично, ибо такой образ мысли есть точка зрения философии, и тот, кто не может представить себе знание иначе, как акциденцию какого-нибудь человека, обладающего зна­нием, также не может схватить никакой философской идеи, как никакой геометрической тот, кто не может подняться над материей.

К тому же вполне ясно, как абсолютно противоречи­во такое предположение носителя знания. Мы здесь исследуем цельное сознание. Такой же носитель зна­ния тоже вносится каким-нибудь сознанием и ему ве­рят на основании показаний этого сознания. Если мы допустим, что такой носитель существует, то мы исклю­чим из нашего исследования вносящее его сознание, и наше исследование в таком случае будет неполным в одном из самых важных пунктов.

Большой вред и полная гибель философа от этой неспособности мышления уже в достаточной мере раскрылись. Правда, Кант высказал наше положение не в таких сухих словах и не так откровенно; но если не сделать этого допущения, то окажется, что он в действительности ничего не сказал, и его сочинения полны противоречий. Философствующая публика не сделала этого допущения и действительно не нашла в его сочинениях ничего, кроме множества противоре­чий. (Совершенно непонятно, каким образом некото­рые люди в этом состоянии своей мыслительной спо­собности все же почерпают мудрость из учения Канта и выступают толкователями и распространителями его). Появившееся в печати «Наукоучение» высказало это положение, но ему не поверили, что оно говорит не шутя, поэтому оно осталось непонятым. Делая здесь попытку привести вас к пониманию наукоучения, я прежде всего, и как условие всех моих дальнейших просьб, обращаюсь к вам с просьбой поверить мне, что я серьезно и буквально предполагаю то, что я утверж­даю, и сделать хотя бы попытку представить себе вме­сте со мной эту идею. Попытка не принесет вреда. Если из этого ничего не выйдет и если вытекающие из этой идеи основные положения не убедят вас в ее истинно­сти, то вы можете снова вернуться к старому и при­вычному образу мысли. А без допущения этой идеи вы не поймете и того, что я до сих пор изложил, и будете вынуждены вложить в мое изложение совершенно ложный смысл. Я утверждал, что эта жизнь знания сама

собой изменяется; несомненно существуя, она, по мо­ему мнению, порождает бытие, которое действитель­но и на самом деле есть и сохраняется, и, раз возник­ши, не может уже быть уничтожено; это есть бытие само в себе, так как она сама (жизнь) сама в себе. Это бытие непосредственно выражается в знании, ибо та­кое бытие само есть знание. Может ли при этом взгля­де, если только его принимать серьезно, возникнуть у кого-либо сомнение в реальности такого знания, так как оно есть не что иное, как само бытие в себе? Конеч­но, только в том случае, когда при произнесении сло­ва «знание» не могут представить себе ничего другого, как только свои праздные мечтания, или в том, когда не могут представить себе иной реальности, кроме материальной, которую можно схватить руками; в этих случаях сомнение будет уместно. Те, кто ложно поня­ли наукоучение, так и поступали.

Русский

Испанский

Арабский немецкий английский испанский французский иврит итальянский японский голландский польский португальский румынский русский

На основании Вашего запроса эти примеры могут содержать грубую лексику.

На основании Вашего запроса эти примеры могут содержать разговорную лексику.

Перевод "конечная цель, а" на испанский

Расширение компетентности само по себе должно рассматриваться не как конечная цель, а как инструмент управления и организации развития карьеры.

Un fin en sí mismo, sino como un instrumento de gestión y de promoción de las perspectivas de carrera.">

Очевидно, что Механизм еще не выполнил поставленную перед ним задачу в полном объеме: не только не завершены расследования, но и деятельность по наблюдению и сдерживанию не может быть прекращена до тех пор, пока не будет достигнута конечная цель, а именно мир в Анголе.

Es obvio que la tarea no ha concluido, ya que no sólo hay investigaciones pendientes sino que no es posible interrumpir la vigilancia y la disuasión hasta que se haya logrado el objetivo final del Consejo de Seguridad, que es la paz en Angola.

El objetivo final del Consejo de Seguridad, que es la paz en Angola.">

В этой связи избирательные процессы все чаще рассматриваются не как конечная цель, а как переход к миростроительству и устойчивому развитию.

A ese respecto, los procesos electorales están cada vez más afianzados no como un fin en sí mismo sino como un puente hacia la consolidación de la paz y el desarrollo sostenible.

Afianzados no como un fin en sí mismo sino como un puente hacia la consolidación de la paz y el desarrollo sostenible.">

Предложить пример

Другие результаты

Она предостерегает от того, чтобы временные специальные меры не рассматривались в качестве конечной цели, а служили устранению прошлой дискриминации.

Advierte que las medidas especiales de carácter temporal no están concebidas como una meta en sí mismas, sino para corregir los casos de discriminación en el pasado.

Meta en sí mismas, sino para corregir los casos de discriminación en el pasado.">

Многие участники призвали сделать акцент не на транспарентности или конфиденциальности как конечной цели, а на эффективности работы Совета.

El objetivo más importante, por encima de la transparencia o la confidencialidad.">

Этот гибкий подход оказался исключительно ценным для достижения конечной цели, а именно запрещения или ограничения применения конкретных видов оружия.

Esta interpretación flexible ha resultado muy valiosa para lograr el objetivo último perseguido : la prohibición o restricción del uso de un arma específica.

El objetivo último perseguido: la prohibición o restricción del uso de un arma específica.">

А до достижения этой конечной цели, а именно полного искоренения ядерного оружия, государства, не обладающие ядерным оружием, все-таки нуждаются в юридически обязывающих международных гарантиях.

Hasta tanto se logre este objetivo final, es decir , la erradicación completa de las armas nucleares, los Estados que no poseen armas nucleares necesitan garantías jurídicamente vinculantes en el plano internacional.">

Начнется подготовка к достижению конечной цели, а именно полностью электронной обработки документов на всех официальных языках, но это процесс, рассчитанный на гораздо более длительную перспективу.

Comenzarán los preparativos para alcanzar el objetivo final, esto es, el procesamiento plenamente electrónico de los documentos en todos los idiomas oficiales, que es un proceso a mucho más largo plazo.

El objetivo final, esto es, el procesamiento plenamente electrónico de los documentos en todos los idiomas oficiales, que es un proceso a mucho más largo plazo.">

Для всего полета должен быть установлен только один режим, предусматривающий четко определенные последствия и учитывающий назначение объекта и его конечную цель, а не то, через какое физическое пространство он перемещается.

No debiese establecerse durante todo el vuelo sólo un régimen con las consecuencias bien determinadas tomando en cuenta el fin del objeto y destino final del mismo, en vez de tomar como punto de análisis el espacio físico que transita.

Fin del objeto y destino final del mismo, en vez de tomar como punto de análisis el espacio físico que transita.">

Наша делегация разделяет абсолютно каждое беспокойство Генерального секретаря за безопасность сотрудников Организации Объединенных Наций как за одно из средств достижения нашей конечной цели, а именно - защиты гражданского населения в зонах конфликтов.

Mi delegación comparte todas y cada una de las preocupaciones del Secretario General sobre la seguridad del personal de las Naciones Unidas en cuanto vehículo para el ulterior fin de proteger a la población civil en zonas o áreas de conflicto.

El ulterior fin de proteger a la población civil en zonas o áreas de conflicto.">

Всякая попытка сделать это может поставить под угрозу конечную цель, а это повлекло бы за собой тяжкую ответственность в глазах международной общественности.

Toda tentativa en este sentido corre el riesgo de hacer fracasar el objetivo final y, por consiguiente, entrañaría una grave responsabilidad frente a la opinión internacional.

Fracasar el objetivo final y, por consiguiente, entrañaría una grave responsabilidad frente a la opinión internacional.">

Необходимость решения этой неотложной проблемы не означает, что мы должны отказаться от наших принципов или забыть о конечной цели, а , скорее, требует принятия рациональных мер и осознания того, что будет своевременным и уместным с политической точки зрения.

Objetivos de proliferación que la comunidad internacional conoce, a estas alturas, perfectamente bien.">

В настоящее время мы сосредоточиваемся, скорее, на конечных целях, а не на средствах их достижения, что подчеркивается в докладе Проекта тысячелетия.

Nos centramos ahora en los fines y no en los medios, como se destacó en el informe del Proyecto del Milenio.

Los fines y no en los medios, como se destacó en el informe del Proyecto del Milenio.">

Протокол основывается на тех же принципах, что и Конвенция, и преследует указанную в ней конечную цель, а также предусматривает аналогичный порядок группирования и классификации стран.

El Protocolo se basa en los mismos principios que la Convención y comparte con ésta su objetivo final, así como la forma de agrupar y clasificar los países.

Su objetivo final, así como la forma de agrupar y clasificar los países.">

В качестве дополнительной рекомендации правительству Ливана предлагается в безотлагательном порядке принять меры по разработке стратегического плана, который должен включать конкретные задачи и конечные цели, а также пути и средства их достижения.

Como recomendación complementaria, se sugiere que el Gobierno del Líbano impulse sin demora la formulación de un plan estratégico que incluya el propósito final y los objetivos que persigue y los medios para alcanzarlos.

Final y los objetivos que persigue y los medios para alcanzarlos.">

Поэтому мы поддерживаем мнение о том, что следует предпринять параллельные шаги по достижению конечной цели, а именно ликвидации ядерного оружия, за счет, например, таких мер, как воссоздание специального комитета по предотвращению гонки вооружений в открытом космосе.

Así pues apoyamos la opinión de que deberían adoptarse medidas paralelas para lograr esta meta definitiva, a saber, la eliminación de las armas nucleares, por ejemplo volviendo a establecer el Comité ad hoc sobre la prevención de la carrera de armamentos en el espacio ultraterrestre.

Esta meta definitiva, a saber, la eliminación de las armas nucleares, por ejemplo volviendo a establecer el Comité ad hoc sobre la prevención de la carrera de armamentos en el espacio ultraterrestre.">

Во-вторых, хотя рынок и является наиболее эффективным механизмом распределения ресурсов в условиях глобализации экономики, не следует забывать ее конечную цель, а именно защиту наиболее уязвимых членов общества.

En segundo lugar, pese a que el mercado es el mecanismo más eficaz para la asignación de recursos en un entorno económico globalizado, no se debe olvidar el objetivo final, que es la protección de los miembros más vulnerables de la sociedad.

Возможно неприемлемое содержание

Показать

Больше примеров

Результатов: 689833 . Точных совпадений: 4 . Затраченное время: 978 мс

Существует древняя притча: два человека на лошадях одолевают крутой подъём. Лошади устали, измучились и едва передвигают ноги. Наконец, на середине подъёма они останавливаются и уже не могут идти дальше. Одни из всадников, не долго думая, всадил своей лошади в бока шпоры. Животное рванулось вперёд и упало на колени. Второй всадник спешился и приподнял своей лошади голову, чтобы она увидела конец пути. Животное, которое до этого смотрело только на пыль и камни под ногами, увидело чистое небо и лужайку с сочной травой на вершине холма. Эта картина придала лошади силы, и она одолела подъём.

Данная притча в упрощённой и наглядной форме показывает, что преодолеть любые жизненные препятствия можно, лишь имея перед собой конкретную конечную цель . При этом нельзя уподобляться Буриданову ослу. Бедняга умер от голода, так как не мог решить, какой из двух стогов сена ему есть.

Рис. Конечная цель - а у Вас она есть?

Очень часто люди точно так же не могут выбрать что-то одно и мечутся между «кормушками». Человек любит пирожные и в то же время мечтает похудеть. Эти две установки никак не согласуются друг с другом. Если всё время есть пирожные, то о стройности и речи быть не может. Но худеть - это, значит, отказаться от любимого лакомства. Чтобы разрешить подобную ситуацию, нужно поменять одну из установок. Например, полностью отказаться от пирожных. Но чтобы такое желание сработало, необходимо иметь конечную цель. Это . Вот тогда всё должно получиться.

Чёткая и ясная цель необходима во всех областях жизни. Нужно сдать экзамен, а потом забыть материал. Или необходимо запомнить этот материал надолго, так как он пригодится в дальнейшей жизни. В каждом из этих случаев тактика обучения будет иметь характерные отличия.

Если важна лишь сдача и хорошая оценка, то во время подготовки к экзамену можно наметить лишь основные смысловые связи. При этом совсем необязательно утруждать себя мелкими фактами и деталями. Главное иметь лишь общее представление о предмете.

А вот когда сдаваемый материал будет необходим, то, соответственно, весь процесс подготовки станет уже другим. Придётся скрупулёзно вникать в каждую деталь, выяснять все нюансы и мелочи. Ведь только в этом случае можно приобрести полные и глубокие знания.

Если конечная цель далека, но сформирована вполне конкретно, то вся деятельность должна подчиняться ей. В этом случае поступки и побуждения будут осмысленными и логически выверенными. А вот жизнь без цели порождает абсолютно бесполезное существование. Человек «катится» по жизни, как перекати-поле. Месяцы, годы, десятилетия уходят в никуда.

Увы, таких людей очень много. Они живут по принципу, что кривая вывезет. Но очень часто она вывозит не туда, куда надо. Можно вообще оказаться у «разбитого корыта». Но происходит это, как правило, по прошествию многих лет. Поэтому исправить уже ничего нельзя. Упущенные годы вернуть невозможно, и остаётся лишь сожалеть о бесцельно прожитой жизни.

Чтобы такого не случилось, необходимо иметь перед собой какую-то цель. Её достижение всегда подводит итог прожитым годам. Целей может быть несколько, а следовать они должны друг за другом. Но каждая достигнутая обязана прокладывать дорогу к следующей. Только такое целеустремлённое существование способно принести .

Можно многого добиться в жизни, достигая намеченных целей. Тут главное не сворачивать с избранного пути и не сомневаться в благоприятном конце. Людей, живущих по такому принципу, не так уж и мало. В большинстве случаев они не становятся великими. Но рядом с ними даже мнительные и нервные люди успокаиваются и начинают . Происходит это потому, что от целеустремлённых личностей исходит особая аура, дающая не только им, но и окружающим.

Страница 3

Следует различать конечную цель и промежуточные цели. Достижение конечной цели равнозначно удовлетворению потребности. Иногда осуществление этой цели совершается в идеальном плане, а не практически. Это бывает, когда, например, человек включен в коллективную деятельность. Выполняя какую-то часть общего дела, он при этом мысленно прослеживает весь процесс до конца, вплоть до завершающего результата. Даже в том случае, когда некоторые звенья этого процесса ускользают от внимания, все равно в поле зрения оказывается результат общего дела, или, по крайней мере, та его часть, на которую человек претендует заранее.

К промежуточным относятся цели, намечаемые человеком в качестве условия достижения цели конечной. Так, доказательство леммы в математике составляет, несомненно, цель действия; но это еще не конечная, а промежуточная цель; конечную цель образует доказательство теоремы, ради которой лемма доказывалась. Еще примеры: художник, делая эскизы будущей картины, преследует промежуточную цель; парашютист, готовясь к прыжку, тщательно укладывает парашют, в ходе чего достигает ряд промежуточных целей, в то время как его конечная цель это сам прыжок и т.п.

Рассматривая сложные виды деятельности, можно заметить, что достижение конечной цели опосредствуется многими промежуточными, причем в первую очередь выдвигаются конечные цели, а в последнюю очередь - те, которые должны быть достигнуты в первую очередь. Искусство построения деятельности и определяется во многом способностью человека в мысли идти от конечных к первоочередным целям, а в действии - в противоположном направлении: от первоочередных, через цепь промежуточных, к конечным.

Процесс постановки цели обозначается как целеобразование. Особую психологическую проблему образует рождение новой цели, начинающей ряд промежуточных. Такие цели называют “надситуативными”, возвышающимися над исходными требованиями ситуации. Предлагая испытуемому ряд однотипных задач, можно видеть, как некоторые участники эксперимента, вместо того чтобы каждый раз снова решать задачу, пытаются найти общий принцип решения, образуя новую цель. Выдвижение новой цели, однако, еще не означает, что формируется новая мотивация деятельности. Речь идет лишь о расширении или углублении целевой перспективы активности при сохранении общей ее направленности.

Ни мотивация деятельности, ни ее цели не могли бы быть воплощены в ее результате, если бы человек не использовал определенные инструменты преобразования ситуации, в которой протекает деятельность.

Инструментальная основа активности Процесс осуществления деятельности предполагает использование человеком определенных средств в виде всевозможных приспособлений, инструментов, орудий. Циркуль, кисть, компьютер, слово, сказанное врачом пациенту или учителем ученику, - все это примеры в широком смысле инструментов активности. Органы человеческого тела также относятся к категории таких средств: в конечном счете, все операции, осуществляемые вовне, связаны с двигательной активностью самого индивида.

Едва ли можно переоценить важность процесса овладения средствами осуществления деятельности. В некоторых психологических концепциях развитие “инструментария” отношения человека к миру отождествляется с процессами социализации - превращением индивида как природного существа в существо социальное. Как бы ни относиться к подобному взгляду, очевидно, что развитие личности немыслимо вне овладения человеком социально выработанными средствами осуществления деятельности.

При использовании тех или иных инструментов человек продуманно или автоматически опирается на имеющиеся у него представления о том, как действовать с ними, применять их. Каждое такое представление может рассматриваться как внутренняя образующая действий, совершаемых во внешнем плане. Совокупность таких внутренних образующих характеризует то, что может быть названо инструментальной основой активности. Другим именем для обозначения инструментальной основы активности является часто используемое в последнее время слово “компетентность”; а это понятие, в свою очередь, в большинстве работ педагогической ориентации раскрывается как знания, умения, навыки.